Спасенная горцем

Молчание. Потом тихое: «Хорошо».

– Ханна Лохланнах, немедленно впусти меня!

– Ты должен был сказать мне.

– Я… знаю.

Черт возьми, как трудно это признавать! Через дверь.

– Ради всего святого, мой отец был в опасности!

– Сейчас уже нет. И Эндрю его защитит.

– Мне следовало быть там.

– Ты… ты нужна мне. Здесь.

И это была правда. Суровая правда. Он не мог отпустить ее, и уж тем более туда, где ей грозила опасность. Они поймали злодея, пытавшегося отравить Магнуса. Но задачей Эндрю было выявить остальных и организовать оборону.

– Ханна! Пожалуйста!

– Уходи, Даннет. Я не хочу с тобой говорить, – буркнула она.

У него все сжалось внутри, когда она назвала его титул. Больше он для нее не Александр. Он Даннет. Лэрд. Эта мысль едва не раздавила его. Он никогда еще не чувствовал себя настолько одиноким, как в этот момент.

Хотя, если уж быть честным, вряд ли он имеет право ее осуждать. Она, возможно, права, что сердится на него. Жаль, что он понятия не имеет, как все исправить.

Александр со вздохом вернулся в холодную, пустую комнату. Она и правда была совсем пустой. Потому что, черт возьми, жена забрала собаку.

Когда по другую сторону двери воцарилось молчание, Ханна погладила густой мех Бруида. Он тихо заскулил и стал нюхать пол у двери, хотя оба с холодной ясностью сознавали: Александр ушел.

Ее пронзило сожаление. Может, следовало открыть дверь? Может, следовало поговорить с ним, но она была слишком взбешена. Так взбешена, что сама боялась того, что может сказать.

Лучше уж так.

Ей нужно время, чтобы справиться с бушующими в ней эмоциями: беспокойством за родных, гневом на мужа и невероятным раздражением на всю ситуацию.

Тем не менее она была убита, когда он ушел. И так скоро!

Может, ему действительно все равно. Может, для них нет надежды. Но она не могла позволить себе думать так.

Вместо этого она вместе с сестрой заперлась в коричневой комнате – странно, но теперь Ханна не возражала против этого цвета. Наоборот, он соответствовал ее настроению.

Она позвала Сенгу и велела принести обед, который не стала есть. Потом, после ссоры с Ланой, такой громкой, что Ханна сорвала голос, она свернулась калачиком в кровати, обняла пса и плакала, пока не уснула.

Александр стоял перед огромными двойными дверями библиотеки и никак не решался нажать на ручку. Сердце часто билось, ладони стали влажными. Он ненавидел эту комнату. Ненавидел страстно.

Она была полна ужасных воспоминаний, ужасных настолько, что Александр много лет не подходил к двери. Но сегодня нужно кое-что взять из библиотеки. Необходимо настолько, что он попытается побороть призраков юности.

Искупление.

Он решил, что, если он хочет умаслить жену, достаточно подарить ей книги. Библиотека – если память ему не изменяет – битком набита книгами, хотя Дермид наверняка не раскрыл ни одной.

Последние несколько дней были сущим адом. Мало того что оказалось очень сложно отослать брата, хотя он никому другому не доверил бы такую миссию, как защита Даунрея, так еще и Ханна просто его изгнала. Из своей жизни, сердца и спальни. Он перепробовал все: цветы, подарки, письма. Ничего не помогало. Она возвращала письма разорванными в клочья. Цветы ждала та же участь. Оставалось взять библиотеку приступом. Это была его последняя надежда.

Александра передернуло. Теперь, когда он стоял здесь, на пороге, старые страхи вновь завладели им.

Конечно, очень глупо, когда взрослый человек боится… комнаты. Это всего лишь комната, комната в его доме. Но она хранит тайны, воспоминания и старые ужасы.

Он клялся забыть ее, выбросить из головы. Преодолеть прошлое. Но это легче сказать, чем сделать. Войти в эту комнату, встретиться с призраками лицом к лицу будет прекрасной попыткой одолеть прошлое. Возможно, так и есть.

– Вы собираетесь входить?

Александр вздрогнул, когда в его мысли ворвался мягкий мелодичный голос. Он посмотрел вниз: рядом стояла Лана, сестра жены. Она была совсем не похожа на Ханну. Волосы Ланы были паутинкой из чистого золота, а глаза сияли голубым небесным светом. Правда, взгляд был слегка расфокусирован. Она была совсем миниатюрной. Тонкокостной, хрупкой и, пожалуй, немного не в себе, если вспомнить ее болтовню о щенятах и мертвой кухарке. Но она – сестра его жены, и он просто обязан быть с ней дружелюбным. Возможно, она поможет ему заслужить прощение Ханны.

– Мисс Даунрей. – Александр вежливо поклонился.

Лана сложила руки и пристально воззрилась на него. У него было такое чувство, будто она заглядывает ему в душу. Может быть, это и было глупо, но когда ее губы дернулись, он ощутил облегчение.

– Ваша милость! Ну, как? Вы собираетесь зайти? – спросила Лана.

– Э… собирался.

– Вы довольно долго здесь стоите. И злобно смотрите на дверь.

Не может быть! Он наверняка не бросал на дверь злобных взглядов!

– Что это за комната? – осведомилась она, показав на дверь.

– Библиотека.

– Но Фергус утверждал, что туда ни в коем случае нельзя входить, – ахнула Лана.

Александр одернул рубашку и проворчал:

– Я лэрд.

– Совершенно верно.

– Я могу войти куда хочу.

– Так вы войдете? – Она склонила голову набок.