Спасение

«Я не думаю, что в Аппалачах нет катков». Кажется, никто кроме меня не замечает этой странной формулировки. Как будто я сама никогда не была в Аппалачах. Однако мои надежды не оправдываются: я ловлю обеспокоенный взгляд Эстеллы, словно она понимает – я действительно едва ли помню, что со мной было до острова. Из всего, что происходит с нами, для меня это сейчас самое странное и пугающее – довольно трудно хотеть вернуться к «нормальной» и «привычной» жизни, потому что я, кажется, реально не знаю, какая она, эта нормальная и привычная жизнь. Я не знаю, куда я планирую возвращаться. В Огайо? Да мой пустой и полуразрушенный номер в «Небожителе» сейчас кажется более родным домом, чем то, что, может быть, ждёт меня – а может, и не ждёт – в Огайо.

– Так, ладно, – вдруг говорит Эстелла, отводя взгляд и едва заметно качая головой. – Действительно, пойдёмте кататься.

– А ты умеешь? – восхищённо спрашивает Майк. – Нет, правда, Валькирия? Откуда ты родом?

– Из Колумбии, – бросает она. – И нет, не умею, Микки Маус.

– Так меня уже называет Мэйрин, – фыркает Майк.

– Окей, Стюарт Литтл, – Эстелла закатывает глаза и сменяет кроссовки на пару коньков. И, когда пытается сделать шаг по деревянному полу, феерично заваливается прямо в объятия Майка.

– Всё-то ты умеешь, Валькирия, – вздыхает он. – На мою погибель…

За его спиной Зара демонстративно подносит два пальца к раскрытому рту, словно вызывает рвоту. Я сжимаю губы, чтобы не заржать во весь голос. Если Зара и Крэйг собирали ставки на предмет наших отношений с Джейком, то сейчас я сама готова биться об заклад, что Эстелла не долго будет сопротивляться своеобразному, но довольно агрессивному натиску Майка.

В конце концов, чем чёрт не шутит?

Я переобуваюсь в коньки. Вообще не представляю себе, как можно в этих штуковинах не то, что кататься, а просто стоять. Я опираюсь на руку Мишель – она ухитряется стоять на полу вполне ровно и выводит меня наружу, ни разу не споткнувшись. Хотя, когда мы оказываемся на замёрзшем озере, выясняется, что стоять на льду на коньках гораздо практичнее, чем на деревянном полу. Однако я по-прежнему не могу сделать и шага, когда Мишель, отпустив мою руку, совершает круг вдоль берега озера – так изящно, что у меня едва челюсть не падает. Куинн терпеливо пытается объяснить, что нужно делать, а Эстелла плюхается на задницу, следуя этим инструкциям.

– Фигня какая-то, – жалуется она. – Как, ты говоришь, нужно ставить ногу?

– Валькирия, позволь, я тебе помогу! – вызывается Майк, топая по льду прямо в ботинках. Ухитряется не поскользнуться, гад. Он протягивает Эстелле руку, но она качает головой и поднимается на ноги самостоятельно. – Ну пожа-алуйста, я же с благими намерениями!

– Иди к чёрту, – бормочет Эстелла, старательно подражая движениям Куинн. Удивительно, но она умудряется проехать несколько футов, прежде чем упасть ещё раз.

На что я вообще подписалась?

Я ставлю ноги точно в такое положение, как показывает Куинни. Отталкиваюсь… И еду вперёд. Так, теперь левой ногой… Снова правой…

– Ух ты! – кричу я, несясь вперёд. – Погодите, а как тормо… Твою мать! – я влетаю прямо в сугроб на берегу озера и отплёвываю снег. – Нет, девочки, это совершенно точно не мой вид спорта.

– Удивительно, – произносит Джейк, подъезжая ко мне и протягивая руку. Ни разу не спотыкается. – Я обнаружил, что хоть что-то у тебя не получается. Принцесса, да ты ли это, в самом деле?

– Что, я только что рухнула с пьедестала? – ворчу я. – Ладно, Арагорн, кроме шуток – в Луизиане даже снега нет!

– Ролики, – пожимает плечами Джейк. – На коньках куда проще.

Я фыркаю, когда он тянет меня за руку в центр озера. Мишель крутится вокруг своей оси, и я только завистливо вздыхаю, понимая, что не могу быть и в половину такой грациозной, как она. Куинн выписывает по льду восьмёрки, Эстелла потирает ушибленную в очередной раз ягодицу, а я пытаюсь представить, какой была их жизнь до острова. Они-то помнят её – в отличие от меня.

Что опять происходит с моей головой?

– Мари, чай? Кофе? Шоколад? – спрашивает Радж, когда я в сопровождении Джейка возвращаюсь к домику. Он уже успел освоить местную кофе-машину и найти чайник, так что на столике у крыльца дымятся пластиковые стаканчики с напитками на любой вкус. – Ну почему ты опять грустишь?

– Я не грущу, – поспешно натягиваю я улыбку. – Всё хорошо, Радж.

Прежде, чем он успевает ответить, Крэйг вытаскивает из домика здоровенный бумбокс.

– Ничего, если мы включим музыку? – спрашивает он. – Типа, никаких Арахнидов в округе больше быть не должно?

– Наверное, – я пожимаю плечами, и по моей спине пробегает холодок, когда я снова вспоминаю, что случилось с Фиддлер.

– Блин, скорее бы вернуться домой, – протягивает Радж, – уж тогда я покажу вам, что такое настоящая вечеринка!

– А до этого что, были ненастоящие? – искренне изумляюсь я. – Радж, ты же всегда устраивал самые лучшие вечеринки, которые я только могла бы представить!

– О, ты правда так думаешь? – восхищается Радж.

– Конечно, – киваю я, и он заключает меня в медвежьи объятия.