Спас на крови

Перед поворотом на Удино Семен посмотрел на часы. До начала эксгумации трупа еще оставалось время, и он решил заскочить на пару минут к Овечкину, чтобы дать последние указания. Теперь он знал, что именно надо искать на пожарище, где со своими помощниками его уже дожидался Удинский участковый инспектор.

Глава 24

Владимир Петрович Бобылев не первый год работал в отделе розыска автотранспорта скрывшегося с места ДТП Московского управления ГАИ, дослужился до звания полковника, и когда Семен Головко затребовал «раскладку», по розыску виновника ночного ДТП полугодичной давности, в результате которого погиб искусствовед Мансуров, он только и смог откашляться да пробурчать привычное:

— Семен, ты же сам следак. Знаешь, что это стопроцентный глухарь.

— Короче говоря, по горячим следам преступника взять не смогли, — не удержался, чтобы не съязвить Головко. — Авось и вскроется когда-нибудь.

— Ну-у, — вынужден был промычать Бобылев, — можно сказать, что и так.

— Ну а что с ДТП, в котором погиб Рудольф Даугель?

— Это тот, который американский гражданин? — насторожился Бобылев, догадываясь, что так просто Головко звонить не будет. — Так ведь работаем. Мужики землю, можно сказать, копытят. Но ты же сам понимаешь…

Он, видимо, хотел также сослаться на «ночное ДТП», когда невозможно найти ни одного толкового свидетеля, и этого Семен уже не мог вынести:

— Слушай, Петрович, ты меня знаешь не первый год и должен знать, что мне глубоко наплевать на то, американец это, китаец или таджик-гасторбайтер! Уже год как по Москве работает киллер на колесах, а ты мне тут… «работаем», «землю копытят».

— Не понял! — вскинулся Бобылев, уловив в словах Головко намек на профессиональную беспомощность заместителя начальника отдела розыска.

— А хрен ли здесь понимать? — пошел в разгон Головко. — Считай, что уже год в Москве мочат искусствоведов и экспертов с мировым именем, а последнее мочилово…

— Ну, мне, положим, всё равно, кто погиб на дороге — простой работяга или твой искусствовед с мировым именем, — не выдержал Бобылев. — И если я их буду классифицировать…

Он замолчал было, но тут же с укоризной в голосе произнес:

— Сам-то понимаешь, что говоришь?

— Я-то понимаю, — буркнул Семен, — но и ты должен понять.

Бобылев всё уже давно понял, но он также понимал и то, ЧТО за всем этим стоит, и все-таки вынужден был спросить:

— Что, действительно заказные убийства?

— Похоже, что так. И если я не последний мудак, то это КРАЗ, груженный гравием.

— И выходит, тот самый Даугель…

— Да, звенья одной цепи. И еще вот что. Постарайся переговорить с вдовой погибшего Мансурова, думаю, она сможет рассказать что-нибудь ценное.

Распрощавшись с Мансуровыми и поблагодарив их за чай, Бобылев спустился к машине и негромко выругался, откинувшись на спинку сиденья. Ночное ДТП с американцем Даугелем и ночное ДТП полугодовой давности, в результате которого погиб искусствовед Мансуров, приобретали совершенно новое звучание, и теперь нельзя было терять ни минуты.

К моменту его возвращения в Управление уже была подготовлена оперативная сводка ДТП по Москве и области за 2008–2009 годы, в которой хоть каким-то боком упоминались КРАЗы.

По привычке начав читать сводку с последней страницы, Бобылев словно споткнулся на сообщении о том, что неподалеку от съезда с шоссе к Пироговскому водохранилищу обнаружен затопленный КРАЗ, и, отметив эту строчку «галочкой», стал читать дальше. Остановился на строчке о ДТП на северной окраине Москвы, в результате которого погибли два человека — таксист и американец российского происхождения, и почти тут же остановился глазами на информации об угоне КРАЗа из гаража частного подмосковного предприятия.

Он слишком много проработал в розыске, раскручивая самые замысловатые преступления на дорогах, и не мог не обратить внимания на эти три факта, которые следовали один за другим. Угон КРАЗа, ночное ДТП и затопленный КРАЗ, который неизвестно зачем оказался на берегу водохранилища. И если всё это сопоставить вместе, учитывая, естественно, слова Головко о «киллере на колесах»…

Еще не веря в удачу, но уже чувствуя, как его начинает пробивать знакомая нервная дрожь — первый признак того, что он выходит на правильный след, Бобылев потянулся рукой к телефону и, когда в трубке послышался знакомый басок его коллеги по области, поинтересовался, предварительно справившись о здоровье:

— Слушай, Максим, а что это за КРАЗ, который утопили в Пироговском водохранилище?

— Да хрен бы его знает, что за КРАЗ такой. На него буквально днями наткнулась туристическая группа, так что ничего толкового сказать не могу. — И тут же: — Что, интерес какой имеешь?

— Пока что точно не знаю, но похоже на то. Когда думаете вытаскивать?

— Даже не думал об этом. И без того дел по самое никуда. Но теперь, когда у тебя появился столь пристальный интерес…

Ушлый Бобылев, зубы проевший на «территориальных» разборках, не мог не догадываться, на какой ноте закончится этот монолог — «Тебе и карты в руки. Тащи.» — и поэтому постарался опередить события: