Совершенный изьян

Пётр раздражённо отшвырнул зажигалку в кучу оплывшего грязью снега на асфальте. После «Радуги» холод расходился по телу обжигающими волнами. Пётр выплюнул сигарету и подставил ветру лицо.

Курить хотелось невыносимо. После коктейля тошнило.

Он осторожно пошёл навстречу темноте, как бы проверяя твёрдость шага — и тут же невозможная волна ледяного ветра поднялась со стороны глухой стены и ударила ему в лицо, порываясь отбросить назад, обратно, к незаконченному разговору.

Перед Петром, как электронный призрак, вынырнула из темноты девушка с чёрными волосами. Она была так похожа на Катю, что Пётр едва её не окликнул, и лишь какая-то несвойственная Кате отрывистость движений, сумбурность заплетающейся походки, заставила его приглядеться. Нет, не она. Незнакомка была выше, полнее, да и волосы её казались насквозь чёрными лишь из-за темноты.

Пётр вновь полез в карман за сигаретой, забыв о том, что выбросил зажигалку. Девушка подошла ко входу в арку, вздрогнула, словно её прошил электрический разряд, и повалилась на колени.

— Эй! — крикнул Пётр.

Он подбежал к девушке — быстро, насколько мог, отчаянно сопротивляясь обезумевшему ветру. Девушка пару секунд стояла на коленях, глядя в невозможно густую темноту, и упала лицом в снежную грязь.

— Что с тобой?

Девушка лежала, не двигаясь. Пётр осторожно приподнял её за плечи. Незажжённая сигарета торчала у него изо рта, и он нервно жевал фильтр. Тело девушки казалось промёрзшим насквозь. Губы посинели. Она и правда была похожа на Катю.

— Ты меня слышишь?

Пётр встряхнул девушку за плечи. Голова её безвольно упёрлась подбородком в грудь. Пётр усадил её на колени и коснулся шеи, чтобы проверить пульс.

Девушка вздрогнула, открыла глаза.

— Чё ты… — выдавила она из себя.

В нос Петру ударил резкий запах алкоголя. Пьяна. Девушка несколько раз моргнула и с ненавистью уставилась на Петра.

— Ты чё, бля… — пробормотала она. — Отпусти! Я…

— Вставай! — Пётр попытался поднять её с асфальта. — Замёрзнешь здесь, дура!

Девушка раздражённо отпихнула его локтем и раскорячилась на четвереньках, опираясь об асфальт неестественно вывернутыми кистями рук.

— Пшёл на..! — выдохнула она, качнув головой. — Я щас…

Ветер бил в лицо.

Она наконец встала — резко, одним стремительным рывком, точно какая-то невозможная сила помогла ей подняться. У Петра похолодело в груди. Девушка распрямила плечи и, покачиваясь, уставилась на Петра тёмными незрячими глазами. Ветер приносил из темноты пепельный снег. По обледенелой стене дома метался красный отблеск от гаснущей иллюминации над входом в клуб. Как сигнал тревоги. Девушку повело в сторону — её словно зацепил порыв истошного ветра, — и она, едва совладав с окоченевшими ногами, заковыляла в чёрную арку. Через секунду над ней сомкнулась темнота.

Пётр стоял с сигаретой во рту. Пожёванный фильтр размок у него на губах.

— Огоньку не найдётся? — спросил он в темноту и расхохотался.

Ветер затих. Пётр потянул незажжённую сигарету с таким видом, словно действительно курил, выдохнул воображаемый дым и шагнул в арку.

3.9

— Так чё Край?

Пётр молча смотрел в окно. Его мутило, но он старался не показывать вида, чтобы Вик опять не донимал его расспросами, с кем он вчера пил.

— Так чего?

Вик толкнул Петра в плечо. Пётр посмотрел на него ошалелым взглядом. Снег летел в стекло.

— Чё там с Краем? Вызывал тебя?

Они проехали через пропускной пункт, света на дорогах прибавилось, но от бьющих в глаза газовых фонарей раскалывалась голова.

— Вызывал, — буркнул Пётр.

На тротуаре материализовалась из темноты чья-то неясная фигура, сделала несколько отрывистых шагов в пустоту и упала на колени. Пётр качнул головой, прогоняя наваждение.

— И чё, по слову из тебя вытягивать?

От Вика разило тяжёлым перегаром.

— Да не было ничего, — вздохнул Пётр. — Всё то же самое. Бессмысленное какое-то…

Он не договорил. Расшатанные дворники с унылым скрипом смахивали с ветрового стекла липкий снег. Вик почти не следил за дорогой. Фары выхватили из темноты чей-то силуэт — длинные волосы, худенькие плечи. Тощая девушка стояла у ослепшего светофора, запрокинув голову, уставившись в затянутое смогом небо. Вдруг она вздрогнула и повалилась лицом на асфальт.

— Вот же… — Пётр прикрыл ладонью глаза.

— Чё? — Вик резко крутанул руль. — Чё ты там?

Кто-то вновь проковылял по обочине дороги, протянул руку к мерцающему фонарю, выгнулся, как от удара в спину, и повалился в грязный снег.

— Ты видел? — вздрогнул Пётр.

— Чё видел-то?

Пётр резко обернулся. Дорогу позади застилала темнота.

— Устал я, наверное.

— Слушь, — не унимался Вик, — а Край записывал или так?

— Записывал.

Фургон, покачиваясь на неровностях асфальта, ехал навстречу летящему снегу.

— Да, похоже, ему самому всё это уже не шибко интересно. Как будто его самого, — Пётр кашлянул, — заставили.

— Член-Сьян этот? Да уж они…

— Или всё, как говорится, решено без нас. И за нас.

Рядом с грязными панельными домами объявилось ещё одно ночное видение — тонкая серая фигура, лишённая пола, насилу способная ходить. Пётр отвернулся.

— И чё будет-то? — спросил Вик.