Сороковник. Книга 4

Этот вечер дался мне нелегко. Вроде бы чаепитие завершилось в тёплых тонах, дружелюбных, почти лирических, и всё же — в сумерках, рассеиваемых первыми свечами, так и разливалась тревожность, дрожала нагретым воздухом над канделябрами, отзывалась в рояльных струнах, сгущалась багряными закатными пятнами на светлом паркете… Вот тогда я оценила по достоинству воспитание "настоящих леди": именно благодаря стараниям Аурелии и её прекрасных дочерей, их неторопливо журчащим беседам, вниманию вечер был не тягостно-прощальным, а всего лишь с лёгкой грустинкой. Наверное, так и надо… Чтобы, вдали от дома, мужчины помнили не слезы и упрёки, а тепло, уют, ласку, к которым так и хочется вернуться.

После чая и бесед у камина вся наша тёплая компания высыпала на галерею, а затем спустилась к небольшой набережной — освежиться, и как-то сама собой распалась на мелкие группки. Сэр Майкл с юной Ангеликой оказались в лодке, под предлогом посмотреть ночное озеро, ибо, в самом деле, зрелище открывалось завораживающее, а прогулка вдоль берега, да при лунном свете, обещала быть восхитительной. Дон Теймур, улыбаясь нашёптывая что-то увлёк на ухо донне Мирабель, увлёк её к большим каштанам, к уже известной мне скамейке. Николас же послал детишек за Рориком, с самого часа приезда не вылезающим из библиотеки и даже отказавшимся от обеда. Родственник строго-настрого приказал волочить обережника на поляну перед фонтаном, причём вместе с посохом: самое время для неких пиротехнических опытов, в темноте будет смотреться очень эффектно и показательно. Старшее и среднее поколение Кэрролов исчезло незаметно, по-английски, когда и как — я не успела заметить.

Мага, обняв меня за талию, подталкивает к дорожке в парк.

— Пойдём, Ива, пойдём… Да не верти головой, ты не поняла, что нас специально оставили одних? Мы же молодожёны, в конце концов… Смотри, какая чудесная ночь, ничего не напоминает?

— Лазаревское, — шёпотом отвечаю. — Только вместо моря озеро. Мага, куда ты меня тащишь, там же темно?

— Мы же не читать собираемся… У меня хорошее ночное зрение, не бойся, доведу. Ива… — Притягивает к себе, целует в шею, щекоча дыханием. — Ну, что ты, как маленькая… Я соску-учился…

Щеки мои начинают пылать.

"Я соску-учился!" — ласково тянул он, заманивая на расстеленный на гальке толстый плед, или прижав спиной к толстому стволу белого клёна, или бережно увлекая на диванчик в мансарде. Ох, что мы тогда творили, как сорвавшиеся с цепи юнцы… Но почему-то от этого кусочка воспоминаний не стыдно, только опаляет знакомый жар, и вновь, как когда-то накатывает волна возбуждения, смешанная с азартом и толикой страха быть обнаруженными

— Но не здесь же… — пытаюсь воззвать к его рассудку. Конечно, мы не маленькие, но не к лицу "молодым" в возрасте пускаться в безумства. Но он лишь посмеивается, затаскивая меня в самую чащобу. Только этого не хватало, тут наверняка сплошные кусты и сучья! Но деревья расступаются — и мы оказываемся в уютной беседке. Россыпь светлячков под самой крышей тускло освещает простой деревянный диван с несколькими подушками и оставленным кем-то вязанием, столик на витой ножке, щетину из тёмной листвы, пробивающуюся сквозь прорези ажурных стен… Повинуясь жесту моего спутника, живые огоньки снимаются с места и чинно, светящимся ручейком, вытекают вон.

— Целомудренная моя…

Он притягивает меня к себе на колени.

— Я же ни на чём не настаиваю, давай просто посидим. Вместе, понимаешь? Вместе. — Обнимает, трётся щекой о мою щёку. — Помнишь, как нам было хорошо даже без э т о г о?

Ты удивительна, говорил он когда-то. Раньше я считал, что одно из достоинств женщины — что с ней можно поговорить и быть понятым, а с тобой — уютно даже молчать, и ты всё понимаешь… Невольно подаюсь к нему, но, несмотря на романтичность обстановки, слова, давно просящиеся наружу, так и срываются с языка.

— Мага, это ведь опасно, да?

Он ласково поглаживает мне спину, проходится от лопаток до копчика, и вслед его ладони идёт горячая согревающая волна. Ох… Плевать, что сейчас он что-то магичит, мне нравится…

— Звезда моя, не опаснее наших обычных походов. Мне довелось побывать во многих квестах, уверяю, они были далеко не просты. Да и не один же я, в конце концов! Будет кому прикрыть хребет.

Немного отстраняюсь.

— А что, если у вас не хватит сил на защиту? Я помню, как горел Рориков портал, это же ужас что такое! А если вы просто не успеете…

— Женщина, — с досадой прерывает он. — В такой момент — и о какой-то прозе! Если тебя это успокоит — скажу, что у меня хорошая реакция, раз уж я до сих пор жив. А уж у отца-то с его опытом…

— Но ведь вас всего… — Упорно не замечаю его попыток расстегнуть в темноте пуговки на моей блузке. Ага, сам выбирал, что мне надеть, пусть теперь помучается. — Вас пятеро, Витаэль не в счёт…