Сообщество разума

Почему ум кажется настолько непохожим на все остальное? Во-первых, как мы уже сказали, ум – не предмет; по крайней мере он не обладает никакими обычными свойствами предметов, будь то цвет, размер, форма или вес. Ум лежит вне пределов звука, осязания, зрения, запаха и вкуса. Тем не менее пусть даже ум и не является предметом, он безусловно имеет отношение к органу тела, который называется мозгом. Какова природа этих отношений? Является ли ум некоей сущностью, которая «обитает» в мозгах, подобных человеческим? Или эти качества разума доступны в разной степени всем живым существам? Выше мы сказали: «Разум – это плод деятельности мозга»; вытекает ли отсюда, что любое живое существо тоже наделено разумом? Налицо повод для споров. Одна сторона может настаивать на том, что это только вопрос степени – мол, люди наделены хорошо развитым умом, тогда как разум кирпичей или камней пребывает, если угодно, в зачаточном состоянии. Вторая сторона может попытаться провести более строгое разграничение, утверждая, что разумом обладают только люди – и, быть может, некоторые животные. Кто здесь прав? Речь идет не о правых и неправых, поскольку проблема не в самом факте, а в адекватном употреблении конкретного слова. Те, кто стремится зарезервировать термин «разум» за определенными мыслительными процессами, должны перечислить, какие именно процессы сюда относятся. Те, кто утверждает, что каждому процессу соответствует свой тип разума, обязаны классифицировать все умы и все процессы. Но беда в том, что у нас пока нет надлежащих способов классификации процессов.

Почему подобные процессы столь сложно классифицировать? Ранее мы обычно оценивали машины и процессы по результатам превращения сырья в готовые изделия. Но бессмысленно говорить, будто мозг производит мысли, как заводы производят автомобили. Различие в том, что мозг использует процессы, которые изменяют себя, а это означает, что мы не можем отделить такие процессы от результатов их деятельности. В частности, мозг порождает воспоминания, которые изменяют наши способы мышления. Основные виды мозговой деятельности изменяют сами себя. Поскольку идея самомодифицирующих процессов в новинку для нашего опыта, мы пока не можем доверять нашим здравым суждениям о подобных явлениях.

Что касается науки о мозге, ранее никто и никогда не пытался изучать машины с миллиардами рабочих частей. Это было бы достаточно сложно, даже знай мы наверняка, как работает каждый элемент, а наши современные технологии еще не позволяют нам изучать клетки мозга высших животных, когда те действуют или обучаются. Отчасти это связано с тем, что данные клетки чрезвычайно малы и чувствительны к травмам, а отчасти с тем, что они тесно взаимосвязаны друг с другом, и мы до сих пор не преуспели в фиксации этих взаимосвязей.

Решение будет найдено после того, как у нас появятся инструменты и теории, превосходящие нынешние. Но самые трудные задачи, которые стоят перед нами, не связаны с философским вопросом о том, считать мозг машиной или нет. Не приходится сомневаться в том, что мозг принципиально отличается от машин с огромным количеством частей, которые работают в полном соответствии с физическими законами. Насколько нам известно, наш ум есть совокупность сложных процессов. Проблемы осознания возникают вследствие того, что у нас крайне мало опыта в обращении с машинами такой сложности; мы еще не готовы эффективно их осмыслять.

28.7. Индивидуальности

Допустим, что однажды я взял вашу лодку и тайком заменил каждую ее доску другой – похожей, но другой. Когда впоследствии я возвращал лодку, была ли это та же самая лодка? О чем мы спрашиваем? Речь вовсе не о лодках, а о том, какой смысл вкладывается в определение «тот же самый». Ведь тождество никогда не бывает абсолютным, оно всегда сводится к степени подобия. Поменяй я одну доску, все бы согласились, что перед нами та же лодка; но после замены всех досок почему-то возникают сомнения в ее «индивидуальности». При этом мы не сомневаемся, что вторая лодка будет вести себя так, как вела первая, – в той мере, в какой все новые доски являются аналогами исходных.