Солонго. Тайна пропавшей экспедиции

Сменился караул. Слава, в отличие от Чагдара, спокойно сидеть не мог. Укладывался на спальник, ворочался, чему-то тихо посмеивался, наконец снова садился. Подносил свечку к лицу Марины Викторовны, долго смотрел, что-то пришёптывал. Марину Викторовну пробирала дрожь от такого внимания, но она притворялась спящей.

Артём уже задремал, когда кто-то больно ткнул его в бок. Открыл глаза. На карауле Слава. Сидит с прикрытыми глазами, чуть покачивается. Мама спит. «Который час?» Не было никаких сомнений, что юношу ткнула Солонго — через палатку. Это был сигнал. Сонливость разом сошла.

— Хочу в туалет, — громко сказал Артём.

— Что? — всполошился Слава. Схватил ружьё. Нахмурился, понимая, что задремал на посту.

— Мне надо в туалет.

— Да что такое? — Слава, потягиваясь, весь скривился, захрустел суставами. — Спи давай, скоро рассвет.

— Мне надо в туалет! — ещё громче, с отчаянием заявил юноша.

— Да что ты заладил! — Слава выругался, потом тихо рассмеялся. — Ладно, не хватало ещё, чтоб наш проводник обделался.

На улице моросило. Слава растолкал спавшего под тентом Чагдара, отправил его сторожить палатку. Тот нехотя подчинился.

— Только без шуток. Вон кусты. Идём.

Юноша, пряча под куртку фотоаппарат, быстро зашагал вперёд.

Лагерь был хорошо освещён двумя кострами. Возле одного только что лежал охотник. Возле другого сейчас спал Юра Нагибин. Все четыре палатки были на виду. В дальней лежал Фёдор Кузьмич. В самой маленькой, двухместной палатке спал Тюрин. Его никто не сторожил. Храп профессора был лучшей гарантией того, что он не принесёт проблем.

Лошади, привязанные к деревьям, прятались выше по пригорку, отсюда можно было различить только их силуэты. Там должен был ночевать следопыт Очир, но его костёр отчего-то погас, а быть может, спрятался от стороннего взора.

Всё было спокойно. Артём на мгновение усомнился и в своём плане, и в том, что его разбудила именно Солонго. В конце концов, это мог быть только сон, а значит, своей неловкой попыткой он всё испортит. Да и что мог сделать четырнадцатилетний мальчик против взрослых охотников?

Остановившись за кустами, Артём ещё сомневался.

— Ну, долго ты там? — зевал Слава.

Решение никак не давалось. Юноша вновь и вновь судорожно обдумывал своё положение. Ловил последние секунды. В голову лезли глупые мысли об уютной кровати в иркутской квартире. О школьных друзьях, о футбольных матчах во дворе. Как же всё это было далеко и неправдоподобно!

— Да что ты возишься? — Слава толкнул Артёма в плечо.

Юноша улыбнулся в ответ. Мысли прекратились. Осталась только решимость. Сняв с шеи фотоаппарат, он промолвил:

— Лови.

Размахнувшись, со всей силы бросил камеру в прибрежный ёрник.

Слава оторопел. На мгновение схватил Артёма за плечо. Сжал его до боли, выругался.

— Ну ты дурак…

Хохотнув, бросился вперёд. План пришёл в действие. У Артёма было несколько минут. Найти камеру в зарослях карликовой берёзы ночью, без фонаря будет трудно.

Юноша бесшумно, сгорбившись, побежал к палатке. Малейшая оплошность могла всё погубить. Оставалось надеяться, что Сол сделает обещанное и поможет бежать остальным.

Артём вырвал колышки с той стороны, где лежала Марина Викторовна. Одним из колышков ткнул маму — сильнее, чем это требовалось. Мама чуть вскрикнула от неожиданности.

— Ты чего? — буркнул Чагдар и этим выдал своё точное положение.

От ёрника донёсся крик. Слава ещё не нашёл фотоаппарат, но сообразил, что тот был брошен неспроста, что его обманули. Понимал, что приметы важнее мальчишки, но всё же додумался разбудить остальных — закричал во весь голос. И, должно быть, вспомнил, что карту памяти юноша хранил отдельно.

Ни секунды промедления. Артём обежал вокруг палатки, вырвал дуги из креплений и всем весом обрушился на тент — в том месте, где слышал голос охотника. Хотел прыгнуть с ножом — ударить, проткнуть, вскрыть шею, вспороть, выпотрошить, — но не смог. Руки не послушались. Всё закрутилось, зашумело. Юноша не заметил, как отлетел в сторону — Чагдар почти мгновенно вскочил. Артём, не понимая, что делает, опять бросился на него. Охотник с яростным сопением махал руками, но этим лишь запутывал себя в ткани внутренней палатки. Марина Викторовна пальцами разорвала зашитую брешь в стенке и выбралась наружу.

Повторно закричал Слава, одновременно с ним завыл Чагдар. Грохнул выстрел. Юра, всё это время спавший у костра, вскочил на ноги. В палатке Фёдора Кузьмича загорелся свет. Это было последнее, что видел Артём в лагере. Схватив маму за руку, он помчался к воде.