Солонго. Тайна пропавшей экспедиции

Записи в середине блокнота сохранились лучше всего. До них влага дошла не сразу и размыла только каёмку листков.

«…И напрасны, не знаю. Он ошибается уже в третий раз… уводит в сторону от маршрута, предлагает совсем странные… В его навыках я не могу сомневаться, но тогда… одно предположение: что он… нарочно. Но зачем? Он ведь даже не знает, куда мы…»

«…Что совершил глупость. Конечно, нужно было… никто бы не поверил. Если бы институт выделил на это деньги, мож… Не даёт покоя этот странный узор на фигурке. Я уверен, что уже где-то… где? Предполагать, что это в самом деле… обсмеяли. Как бы там ни было, золото Дёмина, если оно действительно… поможет мне в организации других экспедиций. Об одном только жалею… Марина…»

— Что там? — порывисто спросила Марина Викторовна.

— Прости, тут совсем неразборчиво.

— Дай мне!

Марина Викторовна так дёрнула блокнот, что из него посыпались кусочки листков. Сергей Николаевич сдавленно выругался, но стерпел.

Артём всё это время поглядывал на профессора Тюрина. Видел, как тот вздрогнул, услышав про узоры на фигурке, — не то опасаясь, что дневник скажет больше, чем нужно, не то надеясь узнать нечто новое и важное.

— Ничего… — из-за слёз Марина Викторовна не могла разобрать даже тех слов, что прочитал её муж. Слабой рукой возвратила ему блокнот.

«…Перепроверить ружьё. Мне бы вообще следовало вернуться домой. Но разве можно развернуть… полпути. Буду надеяться, что мои опасения не подтвердятся. Слишком уж это…»

«Мэргэн сегодня особенно молчалив».

— Мэргэн?.. — протянул Сергей Николаевич. — Проводник Корчагина. Значит…

— Что? — с придыханием спросил Артём.

— Это записи первой экспедиции. Когда старик ещё не был уверен в золоте, когда ещё не знал о своём открытии.

«Куда подевалось всё его добродушие? Он по-прежнему… но делает это… Как… следить. Его дочь, эта юная бестия, уже в который раз…»

Артём вцепился папе в руку.

— Что? — Сергей Николаевич не сразу понял, что́ так взволновало сына, а когда понял, притих и насупился. — Мда… интересно получается. Дочь… Ты думаешь?

— Ну конечно! Конечно! — затараторил Артём. — Лесоруб-бурят! Дедушка не писал, но лесоруб — значит…

— Большой и сильный, — закончила за него Марина Викторовна.

— Мэргэн, которого нанял Корчагин, — это наш Джамбул?

Всех поразило такое предположение. Только Тюрин потерял интерес к дневнику Виктора Каюмовича. Он опять ушёл в свои мысли, которые, конечно, были далеки от монгола и его дочери.

— Я же говорил! — торжествовал Артём. — Непонятно только, почему дедушка называл его бурятом…

— Подожди, — папа положил ему руку на плечо. — Во-первых, говори тише. Во-вторых, мы ничего не знаем наверняка. То, что проводник Корчагина был большим, и то, что у него была дочь, ещё ничего не доказывает. Придумай хоть одну причину, по которой Джамбул устроил бы всё это. Ну?

— Золото, — прошептала Марина Викторовна.

— Он каким-то образом узнал про карту? Может быть. Но ведь я сам его нанял. Странное совпадение, тебе не кажется?

— Пап, вспомни. Он к тебе привязался, начал советовать, каких лошадей взять. Он знал, что ты набираешь людей в экспедицию, наверняка знал и был уверен, что так привлечёт твоё внимание!

— Ладно. — Сергей Николаевич задумался. — Я видел твоих охотников.

— Что? — поразился Артём.

— Когда мы свернули в горы, я вернулся назад, чтобы проверить… Ну… мало ли кто там идёт. В общем, твои охотники свернули за нами.

— Я же говорил!

— Да тише ты. Это, конечно, подозрительно, но торопиться с выводами не стоит. Конечно, простые охотники, скорее, пошли бы дальше по распадку, к Хара-Нуру. Но мы пока что ни в чём не уверены.

— Опять ты за своё, — Артём в отчаянии сжал кулаки.

Марина Викторовна растерянно смотрела то на мужа, то на сына. И только Тюрин по-прежнему скучал, не имея ни малейшего желания вникать в разговор.

— Сделаем так. Мне всё это не нравится. Надо подстраховаться. Не уверен, что поступаю правильно, но пусть пока что приметы полежат у тебя.

Сергей Николаевич достал из-за пазухи плотную папку с рисунками и протянул её Артёму. Тот явно не ожидал такого поворота и озадаченно посмотрел на маму.

— Зачем? — вмешалась Марина Викторовна.

— Не бойся. Рисунки я сфотографировал. Если Артём их потеряет, у нас останутся копии.

— Я не потеряю, — Артём выхватил папку и без промедления спрятал её под футболку.

— Так не пойдёт, — рассмеялся Сергей Николаевич. — Держи её в рюкзаке. Если кто-то задумает нас обворовать, то к тебе пойдёт в последнюю очередь.

— Ох, не нравится мне это, — вздохнула Марина Викторовна.

— Ничего. Там будет видно. Но я тебя очень прошу, — папа крепче взял сына за плечо. — Никуда не отлучайся. Держись поближе к Фёдору Кузьмичу, договорились?

Юноша кивнул. Он порывался рассказать о том, что егерю уже многое известно, но подумал, что папа может рассердиться и отберёт у него рисунки.

— Ну хорошо. Теперь возвращаемся к остальным. Я ещё попробую что-нибудь прочитать в записях Корчагина. И надо будет сфотографировать каждую страницу. Боюсь, до конца экспедиции блокнот не доживёт.