Солнце полуночи

– Догадливая, – выдохнул я, с ужасом увидел, как ее лицо исказилось от боли, и поспешил опровергнуть ее догадку. – Вот поэтому ты и не права, – начал я и остановился, вспомнив первые слова ее объяснения. Они беспокоили меня, хотя я их не понимал. – Очевидное? О чем ты?

– А ты посмотри на меня, – отозвалась она.

А я и смотрел. Только и делал, что смотрел на нее.

– Я же самая заурядная, – пояснила она. – Ну, за исключением таких недостатков, как весь мой околосмертный опыт и неуклюжесть, чуть ли не ограниченные возможности. И посмотри на себя, – она махнула ладонью в мою сторону так, словно речь шла о чем-то совершенно очевидном, не заслуживающем разъяснений.

Она считает себя заурядной? Думает, что я почему-то лучше, чем она? С чьей точки зрения – глупых, недалеких, слепых людей вроде Джессики или мисс Коуп? Как же она не понимает, что она самая прекрасная… самая совершенная?.. Даже этими словами не выразить насколько.

А она не догадывается.

– Видишь ли, ты слишком плохо знаешь саму себя, – сказал я. – Да, согласен: насчет недостатков ты попала в точку… – Я невесело засмеялся, не находя ничего смешного в том, как ее преследует злая судьба. Но ее неуклюжесть была, пожалуй, забавной. Милой. Поверит ли она, если я скажу, что она прекрасна внешне и внутренне? Или же подкрепление фактами успешнее убедит ее? – Но ты же не слышала, что думал о тебе каждый парень в этой школе, когда ты появилась здесь в первый день.

Ах, надежды, трепет, пыл этих мыслей! И быстрота, с которой они сменялись невозможными фантазиями. Невозможными потому, что никого из них она не хотела.

Это мне она сказала «да».

Должно быть, моя улыбка сделалась самодовольной.

А ее лицо – удивленным и растерянным.

– Не может быть, – пролепетала она.

– Хотя бы на этот раз поверь мне: ты – полная противоположность заурядности.

Она не привыкла к комплиментам, это же очевидно. Вспыхнув, она сменила тему:

– Но не я же пытаюсь попрощаться.

– Неужели ты не понимаешь? Это лишь доказывает, что я прав. Мое неравнодушие сильнее, я беспокоюсь больше, потому что если я могу… – Сумею ли я когда-нибудь стать самоотверженным настолько, чтобы поступить так, как должен? Я в отчаянии встряхнул головой. Мне надо найти в себе силы. Она достойна жизни. А не того, что Элис предвидела для нее. – Если правильно будет расстаться… – А это наверняка правильно, разве не так? Белла не принадлежит мне. Она ничем не заслужила мое царство Аида. – Тогда я готов действовать во вред себе, чтобы не ранить тебя, ради твоей безопасности.

Я произносил эти слова и желал, чтобы они были правдой.

Она возмущенно уставилась на меня. Что-то в моих словах разозлило ее.

– И тебе в голову не приходило, что я поступила бы так же? – яростно выпалила она.

Такая ярость – и такая нежность и хрупкость. Разве она могла ранить хоть кого-нибудь?

– Тебе никогда не придется делать такой выбор, – заверил я, вновь подавленный видом пропасти между нами.

Она пристально смотрела на меня, беспокойство вытесняло гнев из ее глаз, между бровями появилась складочка.

Должно быть, в устройство вселенной вкралась какая-то серьезная ошибка, если такое хорошее и уязвимое существо не удостоилось ангела-хранителя, спасающего от бед.

Что ж, мрачно пошутил я, зато у нее есть вампир-хранитель.

Я улыбнулся. Как я был рад предлогу, чтобы остаться.

– Понятное дело, забота о твоей безопасности уже начинает казаться мне занятием на полный рабочий день, требующим моего постоянного присутствия.

Она тоже заулыбалась.

– Сегодня со мной еще никто не пытался разделаться, – беспечно заявила она, потом ее лицо на полсекунды стало задумчивым, а глаза – непроницаемыми.

– Пока еще нет, – сухо уточнил я.

– Пока, – к моему удивлению, согласилась она. Я-то ждал, что она примется уверять, будто не нуждается в защите.

В другом углу кафетерия возмущение Розали не только не утихало, но и наоборот, набирало обороты.

«Извини», – снова услышал я мысли Элис. Должно быть, она заметила, как я морщусь.

Но, услышав ее, я вспомнил об одном деле.

– У меня к тебе еще вопрос, – сказал я.

– Давай. – Белла улыбалась.

– Тебе правда нужно в Сиэтл в эту субботу? Или это просто предлог, чтобы отделаться от поклонников?

Она нахмурилась:

– Между прочим, я еще не простила тебя за Тайлера. Если бы не ты, сейчас он не обольщался бы и не считал, что я пойду с ним на выпускной.

– Ну, он и без меня нашел бы возможность пригласить тебя, а мне просто хотелось увидеть, какое у тебя будет лицо.

Я рассмеялся, вспомнив, какое ошарашенное выражение на нем застыло. Даже своей мрачной историей мне не удалось вызвать в ней такой ужас.

– А если бы тебя пригласил я, ты бы тоже отказала?

– Скорее всего нет, – ответила она. – А потом притворилась бы, что заболела или подвернула ногу, и все отменила бы.

Как странно.

– И зачем ты бы так сделала?

Она покачала головой, словно разочарованная моей непонятливостью.

– Ты, конечно, ни разу не видел меня на физкультуре, но мне казалось, что ты и сам все поймешь.

Аа.