Читаем Солнце и пламя полностью

У Эйванна, как оказалось, имелся не один кинжал, а два. Может, второй в сапоге спрятан был, может, еще где — поди знай. Но сейчас его рукоять находилась аккурат под подбородком Жакоба, а лезвие целиком — в его голове.

Он еще жил, хотя сталь наверняка прошла прямиком в мозг. Но этот добрый и покладистый гигант был невероятно силен во всем, и потому смерть не сразу взяла над ним верх. Еще несколько мгновений он смотрел на меня, что-то попытался прохрипеть, но следом за этим его глаза закрылись навсегда, и он завалился набок.

Чудно, но сейчас и я про магию не вспомнил. Я просто как дикий зверь прыгнул на Эйванна, одной рукой державшегося за горло, которое не успел раздавить Жакоб, а второй шарил по земле в поисках рукояти своей сабли.

Лезвие кинжала с хрустом вошло в его тело. Доспехи ни он, ни его воины не носили, и это сослужило родственнику Меллобара дурную службу. Да и отряду его — тоже. Гвардейцы-то поумнее оказались, железо с себя не снимали, плюнув даже на то, что нынче день выдался жарким, потому и смогли устоять против «стражи листвы».

Конечно, он пытался меня отодрать от себя, орал что-то на своем языке, но я снова и снова вонзал сталь в его живот, выплевывая в его перекошенное лицо самые черные подсердечные ругательства, что только знал, и радуясь тому, что ощущаю на своих руках кровь этого ублюдка. И прекратил это делать только потому, что меня отодрали от него крепкие руки имперских гвардейцев.

— Силен, — как мне показалось, с ноткой уважения произнес Левий. — У меня деды-прадеды служили в гвардии Айронта, сам в казармах рос, но я и половины бранных слов, что ты выдал, никогда не слышал.

Эйванн хрипел, выгибаясь на земле, его руки были прижаты к животу, из которого густо сочилась кровь. Жив, подлюка!

— Дайте добить! — прохрипел я, вырываясь из крепких рук усатого гвардейца. — А потом делайте со мной, что захотите.

— Имеет право, — пробасил тот, кто меня держал. — Он дружка его прирезал. Сотник, надо бы дозволить.

— А это решать мне, — мелодично прозвенел голос Эвангелин, а после и она сама присоединилась к нам. — Господин Левий, не хмурьтесь. Мы победили, опасность миновала, а значит, я имею право выйти из кареты. Пока шел бой, я выполняла ваше указание и не высовывалась наружу, — все, как вы мне сказали тогда в Миклайте. Помните? «Я отвечаю за вашу жизнь, потому в случае опасности вы находитесь внутри экипажа или помещения до той поры, пока все не закончится или я за вами не приду». Все закончилось, а потому теперь снова главная я.

— Сказано было немного не так, но хорошо, будь по-вашему. — Левий оглядел свое изрядно поредевшее воинство. — Так, вы трое — проверьте тела. Выживших эльфов добить. Парень, сколько их всего было?

— Двадцать воинов, два мага и вот эта плесень, — ответил я. — Ну и нас трое.

— Трое? — заинтересовалась Эвангелин. — А кто… Хотя это подождет. Итак, господин эльф, у меня для вас плохая новость. Вы умираете.

— Не хо-чу, — с каждым словом изо рта Эйванна выплескивалась кровь. — Помоги!

— Это в моих силах, — покладисто отозвалась магистресса, присела рядом с дергающимся в судорогах телом эльфа и ткнула пальчиком в его изрезанный живот. — Оп! И одна ранка затянулась. И не только снаружи, но и внутри, что очень важно.

Ох, какая же злоба меня в этот миг взяла! Не описать мне этого, не получится. Перед глазами прямо багровая пелена встала. Тело Жакоба вон лежит, еще теплое, а эта мразь собирается лечить того, кто его убил. Я как волк взвыл и задергался, пытаясь освободиться.

— Заткнись, парень. — Ладонь гвардейца залепила мне рот. — Мистресс знает, что делает.

— Спаси, — шептал Эйванн, выпучив глаза. — Спаси!

— Почему нет? — согласилась магистресса, охотно переходя с ним на «ты». — Но сначала скажи — зачем ты меня тут ждал? И откуда тебе был известен путь, по которому я следую?

Эльф что-то прошептал, и Эвангелин кивнула.

— Да-да, ни я, ни мои люди тебя не тронут, ты сможешь уйти туда, куда пожелаешь, даю тебе в том слово мага. Но лечить тебя прямо сейчас я не стану. Вы, эльфы, изрядные лгуны. Сейчас ты мне правду скажешь, а став здоровым, непременно соврешь. Говори.

Я не слышал, что мой враг шептал ей почти на ухо, видел только усмешку магистрессы, ироничную и саркастическую одновременно.

— Как-то так я и думала, — в конце концов произнесла она, вставая с колен. — Ничего нового. Поистрепался господин архимаг, пропали изящество и оригинальность его задумок. Впрочем, так всегда и бывает: за взлетом следует падение, за вдохновением — душевная пустота. Мой милый, вы можете завершить то, что начали. Отпусти мальчика, Клаус, — он, как ты верно заметил, в своем праве. И как тот, кто нас спас, и просто как юноша, потерявший друга. В молодые годы подобные потери ошущаются очень остро, по себе помню.

— Ты-ы-ы! — заскрипел зубами Эйванн. — Слово мага!

Перейти на страницу:

Все книги серии Ученики Ворона

Похожие книги