Солнце Бессонных (СИ)

   - К сожалению, лишние сантиметры у меня не только на животе, - проворчала я, и все так же продолжала сидеть на полу. Я надеялась, он еще вернется, и поможет мне встать, тогда я снова смогу ощутить прикосновение его рук, близость лица и тела.

   - Во времена моей смертной молодости, ты была бы худой, - Калеб вернулся ко мне, с осторожностью поглядывая в мою сторону. Прошло еще некоторое время, прежде чем он открыл свои объятья вновь.

   - Ты уверен? - переспросила я, чтобы убедиться. Жизнь с вампирами многому меня научила, и главное - осторожности.

   - Я бы не подверг тебя опасности, если бы не был уверен, - укоризненно заметил Калеб, аккуратно устроив меня на коленях.

   - Знаю, хотела тебя подразнить.

   - Мне кажется или, в самом деле, чем тебе хуже, тем веселее ты становишься?

   Неужели в голосе Калеба звучит недовольство?

   - Наверное, это не очень нормально, но в стрессовых ситуациях я не впадаю в истерику, а начинаю шутить, смеяться, неуправляемо веселится. Некоторым моим подругам в Чикаго такое поведение не нравилось. Они не понимали, почему, когда им бывало плохо, я не качала лицемерно головой и тяжело не вздыхала, а старалась найти что-то смешное в плохом.

   Я бесстрастно пожала плечами. Мне не нравилось лгать, тогда, когда это не было не необходимо. Может потому, что Фиона лгала часто, и мне, и себе, и родителям - всем! Все ее проблемы прикрывала ложь, и она же их вызывала.

   - Ты и не должна быть нормальной. Это понятие переоценивают. Намного интереснее отличаться от других. И в тебе есть такое качество. Что-то такое, что выделяет тебя из толпы. Так зачем же сливаться с ней? - мягко увещевал меня Калеб. Я хотела бы вслушиваться в его слова больше, но то, как он старается держать между нами дистанцию, раздражало. Теперь я почувствовала себя виноватой перед Калебом, так же, как и всегда перед матерью, когда жажда становилась слишком сильной, и она почти убегала на охоту.

   - Так вот почему я тебе нравлюсь - я ненормальная! - я постаралась как можно более искренне рассмеяться, чтобы Калеб не почувствовал моего нарастающего раздражения. Калеб же наиграно сурово пожурил меня пальчиком, словно маленькую.

   - Как же с тобой легко и просто, мне не нужно стараться быть кем-то другим или искать себе занятие, - вздохнул Калеб, блаженно улыбаясь в потолок.

   Я была рада, что ему все же хорошо со мной.

   - Может, нарисуешь меня когда-нибудь с натуры? - предложила я, даже не ожидая, что он согласится.

   Он перевел свои улыбающиеся глаза на меня и вдруг подхватил на руки, закружил по комнате, радостно напевая. Снова проявилась его молодая часть натуры, которую я желала видеть постоянно.

   Я смеялась, вслушиваясь в его голос, и немного подпевала - у нас чудесно выходило. Но, к сожалению, мне быстро стало плохо.

   - Остановись, - еле дыша, попросила я и кинулась прочь, как только он опустил меня на ноги.

   До ванны было недалеко, а я боялась, что не успею. И только закрыв за собой дверь, смогла перестать думать о страхах.

   Мы с ним слишком часто забывали о моей беременности, и вели себя так, будто бы ее нет. И вот меня укачало. Ну кого еще угораздит укачать в объятьях?

   Когда мне полегчало, я выбралась из ванны, а Калеб уже ждал под дверью. Это было как пощечина - его красота и что-то неземное, в сравнении со мной и моими такими людскими слабостями. Я была противна себе - в этом раздутом, безобразном теле. Но может все трудности, все, что произошло со мной, было платой за получение Калеба? Он стоил больше всего того, что я пережила.

   Мне захотелось понять, думает ли он о детях, и как будет вести себя, когда они родятся, но мы договорились не говорить о будущем. Ничего, я смогу потерпеть три месяца!

   - Что еще можно посмотреть в твоем доме? - поинтересовалась я, как ни в чем не бывало.

   - Тебе уже лучше? - Калеб проигнорировал мою нарочитую беззаботность и приблизился, встревожено разглядывая меня.

   - Да, в этом прелесть беременности - плохо не продолжительно, - фыркнула я, позволяя взять свою руку, так как ожидала, что он обнимет меня. Но Калеб медлил. Он несколько долгих секунд придирчиво изучал мое лицо. Затем, заметно расслабившись, он довольно вздохнул.

   - Осталась кухня, комната Грема, его кабинет и комнаты для гостей. Но в кабинет Грема доступа нет, - огласил Калеб весь список так, словно читал диссертацию

   - Почему?

   - Я так для себя решил, - твердо сказал Калеб. - Проще не знать, чем он занимается, пытаясь разыскать ее.

   Я грустно посмотрела на Калеба и постаралась сменить тему, что мне приходилось делать за сегодня уже во второй раз. Но ничего, когда-нибудь мы поговорим о его матери на чистоту.

   - А как же библиотека? Грем так часто и с любовью о ней рассказывает.

   - Действительно, - с явным облегчением рассмеялся Калеб, стараясь не смотреть на меня. - Тогда нам на чердак.

   Я удивленно заморгала и улыбнулась.

   - Библиотека на чердаке, а твоя комната в подвале?

   - Да, мы такие, - Калеб по знакомому лукаво изогнул бровь. Он повел меня наверх, следя, чтобы я не споткнулась.

   Проход на чердак закрывала похожая дверь, как в комнате Калеба. Я искоса взглянула на него, прежде чем спросить: