Солдаты афганской войны

Часть личного состава отправили на усиление караула, а остальные, готовые в любой момент подняться по тревоге, не раздеваясь, легли спать, сняв только сапоги и ремни с подсумками.

К утру стрельба всё ещё продолжалась. Но, видимо, к этому времени руководство ДРА и советское командование уже выработали согласованный план действий по стабилизации положения в Кабуле. Были предприняты решительные меры по усмирению бунтовщиков, которые позволили быстро выправить ситуацию. Некоторые из этих мер мы могли наблюдать воочию.

Днём над Кабулом начали барражировать несколько боевых вертолётов Ми-8. Один из них то и дело пролетал на небольшой высоте над Дворцом Народов. Из его боковой двери торчал укреплённый на перекладине ствол пулемёта. Получив по рации наводку, вертолёт разворачивался и улетал к тем улицам, где кричала толпа и гремели выстрелы. С башни мы хорошо видели, как вертолёт летел вдоль улиц, временами ненадолго замедлял движение, и оттуда доносились длинные пулемётные очереди. Отстрелявшись, вертолёт возвращался обратно к Дворцу Народов и зависал у нас над головами. Иногда он висел так низко, что мы отчётливо видели, как из-за ствола пулемёта на нас выглядывало довольное лицо стрелка. Он улыбался и иногда даже в приветствии помахивал нам рукой, как бы показывая своим видом: "Ничего страшного. Всё идёт нормально". Некоторое время повисев над нами, вертолёт вновь улетал в город.

В наведении порядка были привлечены и афганские силы — армия и милиция. Действовали они также решительно и жёстко: сначала стреляли над головами бунтующих, и если люди сразу не разбегались, то прямо по толпе. Убитых и раненых подбирали, закидывали в машины и куда-то увозили.

К вечеру стрельба стала стихать. Мятеж был в основном подавлен: Только ночью, как последний всплеск, ещё интенсивно стреляли. Трассера повсюду секли ночное небо Кабула, иногда гремели взрывы. Но как наступил новый день перестрелки практически кончились.

Утром, перед тем как заступить на первый пост — у главных ворот во Дворец Народов — нас инструктировал разводящий офицер:

— Если толпа снова будет приближаться к Дворцу Народов, то в первую очередь уничтожайте всех афганских солдат. Им верить нельзя!

— А вдруг он наш?

— А это не важно: наш — не наш. Сразу застрелить и всё! Ясно? А то пока ты будешь с ним разбираться, сам пулю получишь!

Меня такое напутствие сильно озадачило, — Как же так? Мы специально пришли им помогать, а тут — афганцев стреляйте без разбора.

На первом посту всегда стояло больше наших солдат, чем афганцев. И на этот раз нас было четверо, а аскаров трое. Непонятно каким образом, но аскары уже прознали о грозящем их жизни распоряжении. Один из аскаров спросил меня на ломаном английском:

— А правда, что вы нас убьёте в случае опасности?

Я сначала сделал вид, что его не понял. Но аскар не отставал и упорно, снова и снова задавал этот же вопрос. Пришлось надеть на себя маску удивления и ответить:

— Нет, нет! Такого быть не может! Ничего подобного не слышал!

Я всячески пытался успокоить аскара, полагая, что это всё — какое-то недоразумение. Но аскар ещё долго не мог успокоиться и, с трудом подбирая слова и обильно жестикулируя, продолжал возмущаться:

— Нехорошо — мы же друзья!.. Ваш враг — наш враг тоже. А вы нас убивать будете, если враги нас окружат!..

Караул закончился, но я ещё долго не мог отделаться от неприятного осадка, оставшегося в душе после этого разговора. Мне было неловко, что приходилось изворачиваться и врать, а в голове никак не укладывался этот несуразный и жестокий приказ.

…Прошло всего несколько дней после мятежа, как до нас докатился слух, что на перевале Саланг произошло серьёзное ЧП. Говорили, что как только начались беспорядки в Кабуле, мотострелковые части, стоящие до этого в Пули-Хумри, были подняты по тревоге и получили приказ немедленно выдвигаться к столице. Когда колонна боевой техники двигалась по туннелю, один из танков сломался. Объехать его было невозможно, поскольку в это же время через туннель шла встречная колонна. Так внутри трёхкилометрового туннеля образовался затор. Машины некоторое время стояли, не останавливая двигателей. Вскоре солдаты почувствовали, что начали задыхаться. Они стали выскакивать из машин и бежать, кто вперёд, кто назад, потому что никто не знал, в какую сторону ближе к выходу. Из-за копоти почти ничего не было видно. Возникла паника. Кто посообразительней снимали с ноги портянку, поливали её водой из фляжки и дышали сквозь неё.

Как говорили, в тот день на Саланге погибло и тяжело отравилось газом около ста человек.

Кунарская операция

В конце февраля 3-й батальон и разведрота (всего около трёхсот человек) были отправлены на первую боевую операцию в провинцию Кунар, что граничит с Пакистаном. Всего операция длилась 12 дней. Ежедневно по рации они передавали свои потери, и потому ещё до их возвращения мы уже знали, что потрепали их сильно — там погибло 35 человек и 32 получили ранения.