Сойка-говорун (СИ)

— Это очень смело, да? — спрашивает Джерри. — Мой отец учил, что самоубийство — это поступок слабых, но на него надо решиться.

— Это не самоубийство, — довольно грубо отрезаю я. Вздыхаю и виновато произношу: — Прости, Джерри.

— Да ничего. Слушай, вроде бы все хорошо, но меня кое-что беспокоит, — парень подвигается ко мне ближе. — Что-то Анхеля несет, да?

— Надо же, не одна я это замечаю.

— Я думаю, может нам стоит, ну… Не знаю, того? — увидев недоумение в моих глазах, он быстро поправляется. — Я имею в виду разойтись. Он хороший парень, но его действия не помогут ни ему, ни нам.

— Точно так же говорил Лестер, — вспоминаю я. — Я согласна, но не знаю, как это до него донести. Хотя, если Дед умрет, то что-то мне подсказывает, что Росс уйдет сам.

Джерри кивает. Больше мы не произносим не слово. Проходит около двух часов, но на площадке так никто и не появляется. Мой сосед разваливается на спине и смотрит в небо.

— А пока тебя не было, мы с Лесли тихонечко это самое.

— Что? — от изумления, я чуть не роняю метательный нож. — При Деде? С ума сошли?

— Да фу, как ты так думать можешь? Нет, мы с ней поговорили. Я же пришел в себя, смотрю, а она рядом. И я такой: а знаешь, я, кажется, влюбился. А она как обычно давай меня ругать. А потом я ее поцеловал, прикинь.

Я тихонько смеюсь.

— Вы как маленькие. И ведь нашли где признаваться в чувствах.

— А где, как не на Играх? Пока все идет хорошо, ты думаешь, что все успеешь. Скажу потом, сделаю завтра, поговорю через неделю. Но жизнь на самом деле очень короткая. На Играх ты ее начинаешь ценить очень сильно. Здесь каждая минута на вес золота. Я это понял, когда ехал на свои первые несостоявшиеся Игры. Поэтому, наверное, сбежал: многое не успел сделать, да и жить я люблю, как ты знаешь.

Джерри замолкает. Я кусаю губы: в свои пятнадцать, на первых Играх, я думала совсем иначе. Жизнь вся впереди, еще много времени. Нужно только победить и все. Ох, как же я ошибалась.

Слышу, как дверь под нами открывается. Мы с Джерри двигаемся к самому краю балкона. Это Билл из Одиннадцатого. Он выглядит вполне целым. На поясе у него висит меч, но он не обнажает его, завидев легкую цель.

— Дед? Что ты здесь делаешь?

— Сижу. Жду.

— Чего?

— Смерти.

Я вижу, как Билл подходит, оружие по-прежнему у него за поясом. Мужчина останавливается напротив старика.

— Ну. Удачи тебе, — и… проходит мимо, скрываясь за дверью в катакомбы. Джерри расслабленно выдыхает, я же пребываю в полном недоумении. Да что это со всеми? Откуда взялась эта любовь к ближнему?

Буквально через несколько минут на площадке появляется представительница Дистрикта-7 — она была со мной в отряде. Так же, как и Билл, она не трогает Деда, наоборот: она берет его за руку и что-то шепчет на ухо. Дед, улыбается и желает ей удачи. Женщина скрывается в одном из боковых проходов. Сказать, что я в шоке — не сказать ничего. Интересно, у Августа Эмерсона пребывает в таком же недоумении? Наверное, это первый случай в его карьере, когда не союзники даже не пытаются убить друг друга. Или тут дело в Деде? Он знает всех этих людей, для многих он стал… ха, ментором. Джерри, прав: когда, как не на Играх показывать свои истинные чувства. Только я встаю, чтобы объявить о том, что попытка неудачная и нам пора уходить, как из катакомб вылетает Лилит.

— Ого! Смотрите-ка, кто тут…

— И тебе привет, Лилит Хэлл. Как у тебя дела? — интересуется Дед.

— Все отлично. А где же твои друзья? Вывели тебя подышать свежим воздухом? — я вижу, как она вертит головой, пытается разглядеть нас.

За Лилит выходит Лестер, как всегда невозмутимый и прекрасный.

— Лестер говорит, что он тоже рад тебя видеть, — сообщает Лилит. — Ну так где твои товарищи?

— Я им оказался не так нужен, — Дед разводит руками. — Вот оставили меня здесь, а сами ушли.

— Как интересно…

Лестер поднимает руку, показывая Лилит замолчать. Мужчина обходит старика. Он внимательно его разглядывает и от этого становится жутко.

— Напоминает что-то? — едва различимо спрашиваю я перепуганного Джерри.

— Пока нет.

Лестер заканчивает свой странный ритуал. Он долго что-то жестикулирует Лилит и уходит обратно, оставив дверь нараспашку. Внутри ни зги не видно.

— Лестер говорит, что для него было честью знать тебя, Берольд Честер. Он выражает тебе признательность и искренне благодарит за все, что ты для него когда-то сделал.

— Что ж, хорошо, — говорит Дед. Едва Лилит отворачивается от него, как он хватает ее за руку. — Беги от него, девочка. Это путь в никуда. Ты же это понимаешь?

И, чтоб мне провалиться на месте: я впервые увидела в глазах Лилит сомнение.

— Я нужна ему, — как можно уверенней произносит она, пытаясь, скорее, убедить себя нежели Деда.

— Если вы выживите вдвоем, он убьет тебя не задумываясь. Не давай ему этой возможности, не помогай ему играть по его правилам. Уходи прямо сейчас. Ты еще можешь спасти свою душу.

Лилит фыркает и отдергивает руку. Она пятится назад.

— А кто сказал, что он меня убьет? — с этими словами женщина скрывается в тени катакомб.