Сочинения в 2 т. Том 2

Варичев слышал голос Асмолова над собой, такой необычно ласковый и радостный голос. Но он не мог ответить. Открыв глаза, он смотрел на небо, свежие, душистые капли дождя струились по его лицу. Молния широко освещала небо. Очертания туч были подобны тугим парусам. Земля качалась слегка, словно палуба корабля.

* * *

В море, вдали от промыслов, то приближаясь к берегу, то вновь удаляясь от него, бродила небольшая рыбачья шхуна. Невысокий, коренастый человек в круглых темных очках стоял рядом со штурвальным матросом. Он молча следил за картушкой компаса, за колебанием стрелки у курсовой черты.

Рядом с ним, на маленьком столике, лежала карта Охотского моря. В равные промежутки времени человек сверял по карте курс и пройденный путь.

Штурвальный хорошо знал шкипера и потому не удивлялся его молчанию. Больше двух недель они несли одну ночную вахту, и за все это время вряд ли сказали десяток слов, не касающихся хода корабля.

Палуба шхуны была пустынна, только изредка из носового кубрика появлялся человек в форме матроса. Неторопливо он шел на мостик и внимательно просматривал карту.

Шкипер и рулевой вытягивались при появлении матроса, и шкипер отдавал ему честь. Этот странный матрос, впрочем, не обращал на них внимания. Скуластое и темное лицо его оставалось неподвижным, маленькие, полузакрытые веками глаза смотрели равнодушно и сонно.

Линия курса на карте, лежавшей на столе, могла бы привести в изумление любого моряка. Она то развертывалась подобно, спирали, то ломалась под прямым углом. Однако ни шкипер, ни матрос, сверявшийся с картой, не удивлялись этим спутанным кругам и углам. Судно шло на юг, постепенно приближаясь к берегу; приглушенно и ровно постукивал его мотор, и никто не прикасался к сетям, разбросанным на палубе.

В этот пасмурный и холодный вечер матрос не сходил с мостика шхуны. Барометр предвещал шторм — на волнах уже закурчавилась пена. Северный гижигинский ветер резко свежел.

Облокотясь о подоконник рубки, матрос пристально вглядывался в темную даль.

Шкипер по-прежнему стоял за его спиной, вытянувшись, словно при команде «смирно». Свет от компаса мутным, неясным пятном лежал на его лице. За круглыми стеклами очков маленькими черненькими огоньками блестели зрачки… Не оборачиваясь, матрос, наконец, сказал:

— Нужно искать бухту. Пока не поздно.

— Есть, — тотчас откликнулся шкипер и бросился к столу. Он склонился над картой и потом обернулся к рулевому.

— Право руля.

Тот повторил команду и быстро завращал штурвал.

Судно теперь шло к берегу, лежавшему на расстоянии десяти миль. Человек в матросской форме некоторое время следил за разворотом шхуны, потом он сказал негромко:

— В бухте нас может застать патруль. Значит — обыск. Нужно спрятать оружие и… отпустить пленного рыбака.

Шкипер удивленно поднял брови.

— Отпустить?

— Да, — сказал матрос. Он снял карту со стола. — Сожгите эту карту. На ней отмечен наш путь.

— Слушаюсь, капитан, — сказал шкипер, наклонив голову. — Но пленный…

Человек в костюме матроса вздернул сухое скуластое лицо.

— Приведите его сюда…

— Я хочу сказать, капитан, — пробормотал шкипер, — что отпустить рыбака — это вдвойне опасно.

Капитан в одежде матроса коротко улыбнулся. У него были крупные никелевые зубы. Они блеснули холодно, как лед.

— Благодарю вас, шкипер, — сказал он. — Я сам решаю такие вопросы.

Снова отдав честь, шкипер вышел из рубки. Отсюда, сверху, было видно, как прошел он вдоль палубы и склонился над люком трюма. Через две-три минуты на палубе появился невысокий, плечистый человек. Покачиваясь, он поднялся вслед за шкипером на мостик. Это был мужчина лет пятидесяти, обветренный, крепкий, хотя совершенно седой. Одет он был в брезентовую рыбачью робу, в морской фуражке с длинным плоским козырьком, в высоких сапогах. Он пошатнулся на пороге, но удержался за косяк двери.

— Надеюсь, переговоры кончены? — медленно проговорил он, вглядываясь в капитана. — Теперь ты, надеюсь, отпустишь меня?

По-видимому, он не мог рассмотреть лицо капитана. Только никелевые зубы светились из полутемного угла рубки.

— Я обещал вам, Сергеев, что убью вас, — сказал капитан, не выходя из угла. Он хорошо говорил по-русски, лишь едва заметно подчеркивая букву «р». — Да, убью, если вы не расскажете, что строится в бухте Лесной.

Рыбак поднял кулаки.

— Я пригрел вас, бродяги. Я не знал, что вы просто бандиты.

— Его нельзя отпускать, — заметил шкипер. — Он принесет вам вред.

— Вы отпустите меня, сволочи, — сказал рыбак с неожиданным спокойствием. — Вы не имеете права. Это наше море, подлецы.

Капитан отбросил полу бушлата и вытащил из-за пояса кольт.

Рулевой заметил это и еще ниже склонился над компасом. Но рыбак засмеялся.

— Этой штукой ты не раз уже меня пугал.

— Вы многое теряете, Сергеев, — сказал капитан печально. — Вы могли бы уехать с нами на юг. У нас хорошо на островах. Вы получили бы работу. Нам нужны волевые люди. Вы — волевой человек.

Рыбак опять схватился за косяк двери.

— Так вот зачем вы украли меня?..

— Капитан честен, — сказал шкипер, отходя к окну. — Он отпускает вас на берег.