Собрание сочинений. Врата времени

Ту Хокс полагал, что воевать в таких условиях просто немыслимо, однако не учел привычки людей к своему миру: бои продолжались. Когда колеса бронемашин грузовиков застревали в снегу, технику ставили на полозья и тащили волоком, пехотные колонны шли на лыжах. Миля за милей продвигались перкунианцы вглубь Блодландии, захватив под конец зимы почти все южные провинции.

К тому времени Ту Хокс располагал двадцатью монопланами, вооруженными скорострельными пушками, вместо колес он решил установить полозья. Из-за лютого мороза почти невозможно было запустить моторы, но ему удалось обучить пилотажу четверых добровольцев, в свою очередь ставших инструкторами. В начале апреля, к первой оттепели, Блодландия имела уже сотню истребителей и сто пятьдесят пилотов. Еще двести курсантов проходили обучение.

Однако оптимизм Ту Хокса сразу улетучился, когда разведка донесла: Раске имеет в своем распоряжении свыше пятисот самолетов и до восьмисот хорошо обученных летчиков.

И в том же апреле немного южнее столицы произошел первый воздушный бой. Головную машину повел сам Ту Хокс – он знал, что его людям, впервые вступавшим в схватку, нужен опытный ведущий и командир. И его пилоты бились на совесть: потеряв восемь самолетов, сумели сбить двенадцать вражеских. Не давая противнику опомниться, Ту Хокс в тот же день во главе эскадрильи из пятидесяти самолетов совершил налет на ближайший к линии фронта аэродром. Двадцать вражеских машин было уничтожено на земле, взорван склад бомб, выведены из строя четыре зенитные батареи. Война в воздухе набирала силу с каждым днем, блодландские самолеты поднимались порою еще до рассвета, неся тяжелые потери в многочисленных боях над столицей, – перкунианцы не жалели сил, стремясь добиться преимущества в воздухе.

Сам Раске все еще оставался в Комае, не решаясь покинуть город из чисто политических соображений: в высших придворных кругах и генералитете у него совершенно неожиданно обнаружилось множество недоброжелателей, мечтавших использовать его отсутствие, чтобы вытеснить чужака со всех его постов и лишить с таким трудом завоеванной власти.

Ту Хокс мог бы гордиться успехами своей авиации, окажи они хоть какое-нибудь влияние на общий ход весенней кампании. Увы, война на земле принимала совсем скверный оборот. Враг занимал город за городом, подавлял один очаг сопротивления за другим и упорно продвигался вперед. Потери перкунианцев были огромны, но они, словно не замечая этого, бросали в бой все новые части. И вот случилось то, во что не верилось никому: враг прорвался к столице – форт в устье Темзы пал, а оборонявшие подступы к Бамму гвардейские части были разгромлены.

А через два дня на острове приземлились пятьдесят новых двухмоторных бомбардировщиков Раске. Заправившись на дальних аэродромах, они ринулись на столицу, эскортируемые сотней истребителей. Едва ли много больше половины машин вернулось из этого боя на свои аэродромы: один лишь Ту Хокс сбил в тот день десять вражеских истребителей и записал на свой счет уже пятьдесят одну победу в воздухе. Но даже такие успехи в отдельных сражениях уже не могли спасти положения: авиация блодландцев теряла самолетов больше, чем могла получить с завода. У Ту Хокса оставалось всего двадцать девять боеспособных машин.

15

Несмотря на колоссальные потери, бомбардировка столицы принесла перкунианцам успех. Прямое попадание превратило в груду развалин королевский дворец как раз в ту минуту, когда там в последний раз перед эвакуацией на север заседал придворный совет. Среди многочисленных жертв оказались не только высшие сановники, но и сам соф вместе с наследником, супругой и двумя младшими братьями. За одну минуту в небытие ушла вся королевская фамилия за исключением дяди софа, уже двадцать с лишним лет пребывавшего в психиатрической лечебнице. Среди всеобщей неразберихи, последовавшей за известием о катастрофе, правителем Блодландии объявил себя молодой генерал Эрик Ленитха, внебрачный сын безумного дядюшки короля. Он тотчас приказал перенести линию обороны к северу от столицы и издал указ об отмене рабства – не столько из человеколюбия, сколько из желания избежать восстания рабов в тылу. Благородное дворянство возроптало, и новый правитель, опасаясь потерять вожделенную власть, рискнул пойти дальше: он объявил свободу крепостным крестьянам и мелким полузависимым арендаторам, ликвидировал подушный налог и посулил простолюдинам после победы над врагом небывалые права. Это был гениальный ход: поддержка бывших крепостных была новому режиму обеспечена.

На свой страх и риск Ту Хокс приказал эвакуировать авиационный завод. Сам он оставался в Бамму, где уже шли уличные бои, пока не был отправлен последний станок, – они с Куазиндом едва успели занять места в последнем эшелоне, увозившем беженцев из столицы. Поезд тронулся, когда Ту Хокс шел по вагону, протискиваясь между запрудившими его людьми. Где-то совсем близко начали рваться снаряды…