Когда вывертывается борец,кричат восторженно: «Молодец!»Когда вывертывается поэт,ему за это пощады нет.Кричат: «Не вывертывайся! Держись!» —те, кто вывертывается всю жизнь.21 июня 1979«Будто бы у озера…»
Будто бы у озера — гусей,отобрали у меня друзей.Сам себе теперь я господин —один.Как медведь среди недобрых льдин —один.Лапой с лапой не сыграешь и в лото…Если мы ни с кем, то мы никто.Будто бы у витязя — коня,отобрали у меня меня.23 июня 1979«Вся красота и Лондона, и Рима…»
Вся красота и Лондона, и Римаи без стихов, пожалуй, представима.Но без стихов представить Ленинград —как без литого кружева оград.Но без стихов Рязани не разыщешь,Москвы не сыщешь среди лютых пург…Россия без поэзии российскойбыла бы как огромный Люксембург.23 июня 1979«Поэзия…»
Поэзия есть антибюрократия.За это ей и слава, и проклятия.Не дай нам бог, чтоб сыро было в кратере!И если вы среди других приметувидите в поэте бюрократинку,то успокойтесь — это не поэт.23 июня 1979«Отвращение к литературе…»
Отвращение к литературе —той, которая просто стряпня, —словно к рвущейся в лидеры дуре,перекашивает меня.Уважение к литературе —той, чей пламень еще не погас,все заботы о собственной шкуреубивает спасительно в нас.23 июня 1979«Не хочу быть любимым всеми…»
Не хочу быть любимым всеми,ибо вместе с борьбой в менявремя всажено, будто семя,а быть может, и все времена.Не играю с оглядкой на Запад,не молюсь, как слепой, на Восток.Сам себе я задачи не задалвызывать двусторонний восторг.Невозможно в жестоком сраженье,руку на сердце положа,сразу быть и сторонником жертвы,и сторонником палача.Продолжаюсь я, всех запутав.Всем понравиться – это блуд.Не устраиваю ни лизоблюдов,ни раскалывателей блюд.Не хочу быть любимым толпою —я хочу быть друзьями любим.Я хочу быть любимым тобою —и – когда-нибудь – сыном своим.Я xoчy быть любимым теми,кто сражается до конца.Я хочу быть любимым теньюмной потерянного отца.23 июня 1979«Когда я вижу мелкого мерзавца…»
Когда я вижу мелкого мерзавцаво всей нудьбе, таким, какой он есть,то ненавистью скушно мне терзаться.Она – им не заслуженная лесть.Быть может, это даже и бесчестно,но ненависть куда-то из меняпочти катастрофически исчезла,себя презреньем грустно заменя.И где они – достойные предметыдля ненависти? Где тот человек,в котором зла всемирного приметы,а не сплошной духовный жалкий ЖЭК?Мерзавцы все скушней, все деловитей,все недостойней Страшного суда.Я так хочу кого-то ненавидеть,что ненавидеть начал сам себя.23 июня 1979Сгущенка