Соблазны бытия

И вдруг – время от времени это случается со всеми людьми, живущими в браке, – Элспет увидела Кейра под иным углом зрения. Увидела почти чужого, незнакомого человека, а не того, с кем жила, спала и к кому привыкла. Ее несговорчивый, требовательный муж куда-то исчез. Она смотрела на интересного, динамичного, привлекательного мужчину. Со времени их первой встречи он сильно изменился. Ему было всего двадцать девять, но во многом он выглядел гораздо старше. Тот худощавый парень остался в прошлом. За это время Кейр набрал вес и стал таким же крепко сбитым, как его отец. Сильный, широкоплечий мужчина с могучими руками, которые и сейчас казались слишком длинными для его тела. Он жаловался на недостаток физических нагрузок, говорил, что сидячая работа, напряженные ситуации и слишком обильная еда – это прямой путь к ослаблению сердца и возможным сердечным приступам. Кейр пошел дальше жалоб. Теперь дважды в неделю он посещал боксерский клуб имени Томаса Беккета на Олд-Кент-роуд. Ему нравилось там тренироваться. Обратно Кейр возвращался посвежевшим и более спокойным, сбросив свою кипучую энергию во время поединков. В такие вечера он за ужином удостаивал Элспет разговором, рассказывая о том, кого сегодня встретил. Многих Элспет знала хотя бы по именам. Клуб был популярен среди боксеров-профессионалов такого уровня, как Рей Робинсон по прозвищу Сахар и Генри Купер.

Элспет изумляло увлечение мужа. По ее мнению, он нашел интересный выход для агрессии. В какой-то мере это было возвращением к своим корням. Один из дядей Кейра был профессиональным боксером в Глазго и имел титул чемпиона. Кейр часто с восторгом рассказывал о его смелости и силе. Дяде ничего не стоило свалить в уличной потасовке троих противников кряду и выйти победителем. Когда Элспет сказала, что подобные достижения вряд ли имеют какое-то отношение к работе Кейра в «Литтонс», он одарил ее ослепительной улыбкой – такое бывало редко – и сказал, что она ошибается. Хорошая физическая форма и смелость необходимы и для умственной работы.

Элспет продолжала наблюдать за Кейром, заинтригованная незнакомым выражением его лица. Оно не было ни уравновешенным, ни даже особо приятным. Кейром владела какая-то свирепая сосредоточенность. Когда он говорил, речь его была быстрой и нетерпеливой, будто он выпихивал слова наружу, чтобы успеть получить ответ.

Нет, он ничем не напоминал Маркуса Форреста. Ни в коей мере. Элспет слышала, что каждого человека всегда тянет к людям определенного типа. Получалось, что не каждого. Во всяком случае, к ней это не относилось. Маркус и Кейр были диаметральными противоположностями, как красный и фиолетовый цвета спектра. Первый – рафинированный и аккуратный. Второй – нарочито грубый и неотесанный. Маркус всегда одевался так, будто шел на фотосессию для модного журнала. Одежда Кейра была жеваной и мятой, словно утром он впопыхах собирал ее по всем углам. Какую бы нарядную одежду Элспет ему ни покупала (на свои тайные деньги), какими бы дорогими и элегантными ни были (первоначально) его костюмы, куртки, плащи и рубашки, на нем все теряло вид. Маркус говорил легко и с изяществом. Кейр резал напрямую, вкладывая в речь всю страстность своей натуры. Маркус льстил, сглаживал острые углы. Кейр двигался напролом, не старался избегать конфронтации, чем часто создавал для себя неприятности. Оба мужчины отличались изрядным умом, но ум Маркуса был дрессированным и упорядоченным, тогда как ум Кейра – диким и непредсказуемым.

Более всего Элспет изумляло, что они оба восхищались друг другом и ею (она ненадолго допустила эту мысль). Возможно, это было самым удивительным обстоятельством.

Ее жизнь с Кейром не приносила душевного комфорта. Сейчас Элспет вызывала у него в основном недовольство. В ответ на ее улыбки он хмурился, за ужином, едва она заводила разговор, просил помолчать, поскольку он что-то читал или набрасывал заметки.

Кейр никогда не пытался льстить ей, не делал комплиментов, зато часто говорил, что очень любит ее, и называл причины. Причины тоже были не из тех, какие приводит любящий мужчина. Кейру нравилось, что она очень быстро ест, разговаривает во сне, а когда сосредоточивается на работе, то по-детски высовывает кончик языка. Кейр восхищался ее мужеством, стоическим поведением во время родов и на охоте. И в то же время он считал охоту не женским занятием. Кейр в открытую говорил Элспет о ее физических недостатках. Ему не нравились ее чуть кривоватые зубы и то, что он называл излишне круглым задом. Она вдруг вспомнила, что очень давно не слышала от него даже таких замечаний, не говоря уже о его признаниях в любви. Это было очень и очень грустно.