Собирай и властвуй (СИ)

   До места общего сбора добрались в срок, присказку "тише едешь - дальше будешь" "черепахи" подтвердили в лучшем виде. Проехали столичную провинцию, Олегию, проехали Полемию, кузницу лучших в ойкумене воинов, мехоморфов Маналита, в Вульгарии остановились, ибо южная граница, здесь и был назначен сбор.

   - Напиши о крепости Сурьма, - предлагает Озрик, - что расположена она на самой границе, что со стен видна Лома, легендарная река.

   - И обязательно добавь об устаревших артефакт-кухнях, - советует Джагатай, - из-за которых мы все умрём от несварения.

   - Тихо, - шикает на них Рагнар, - кажется нащупал нить...

   Они-то до места назначения добрались, а вот "мамонт" их затерялся на транспортных узлах. Оберон такому положению дел не обрадовался, Оберон готов был применить магию самой разрушительной силы. Скорее всего и применил, потому что из Переправы, центрального города провинции, был отправлен в Сурьму, крепость на окраине. Вместе с господином боевым магом, не разбираясь, отправили и экипаж, и щитоносцев, приказ на всех один: ждать, пока обстановка прояснится.

   - А это правда, что южане могут оторванные конечности отращивать? - влезает Ибикус.

   - Конечно, - кивает Джагатай, - особенно хвосты.

   - И об этом, Рагнар, тоже напиши, - смеётся Озрик.

   Ожидание, как и опасались, затянулось: в Сурьме они уже три месяца, а просвета не видать и близко. Войско ушло без них, в чём никаких сомнений, но "мамонта" Оберон разыщет, в чём тоже никаких сомнений. Ожидание - вещь неприятная, конечно, но ничего, потерпят. Как верно сказал Азир: "На фронт, эта, всегда успеется".

   Вокруг Рагнара уже все, галдёж неимоверный, но он заканчивает, подобно воину, совершившему невероятной сложности прорыв:

   "...С любовью, твой щитоносец".

  [Кристалл памяти]

   Чему мы учимся, взрослея? Ждать. Ребёнок нетерпелив, хочет всё и сразу, взрослый человек нетерпение взнуздывает. То же самое можно сказать и о военачальниках: нетерпеливый, не раздумывая, бросает войска в атаку и, как правило, проигрывает, терпеливый же дожидается благоприятного момента и побеждает. Однако, выжидая, важно не потерять из вида цель, всё время держать в поле зрения, иначе получается выжидание ради самого выжидания, что есть уже нерешительность. Гениальный же военачальник един в двух лицах: может быть и ребёнком, и взрослым, и знает, что самое важное, когда и кем ему быть.

[

Год двадцатый

]

Жизнь и смерть

Беллкор,

земли некромантов

  [1]

   Определить, что угнетало в землях некромантов больше всего, было сложно. Засохшие кустарники, чахлые деревца? Угрюмые птицы, все как одна похожие на ворон? Такое же угрюмое, затянутое серо-зелёными тучами небо? Дождь, всегда тёплый, всегда желтоватый, из-за чего кажется, будто обливают мочой? "Нет, - думал Рагнар, - самое противное всё же запах - едва заметный, неуловимый. Словно бы затхлость, как в давно заброшенном доме, но со своим привкусом, который, наверное, и есть некромантия".

   Самоходные телеги гуляй-посёлка увязали по ступицу в жидкой грязи, но ползли, поскрипывали булатиковые тенты. Все телеги со щитами по бортам и сзади, на каждом черно-белая отметка в виде полузакрытого глаза - знак некромантов, эфирных магов. Посельчане тем и жили, что вели с Лигой торговлю, хотя торговля - громко сказано. Просто шёл обмен костей, черепов и найденных в могилах артефактов на артефакты же, но эфирные, что ценятся, как известно, на порядок выше обычных, изготовленных алхимиками. Так посельчане и кружили: от кладбищ, братских могил да крипт к некромантам, от некромантов к менялам, от менял снова на поиски нетронутых могил.

   - А теперь никак иначе, ядрёна каракатица, нельзя на одном месте оставаться, - вздыхал староста Торкель, - война же, кругом война. Только осядешь где, так сразу и убьют, ядрёна каракатица, либо те, либо эти, либо какие третьи.

   Меняться-торговаться посельчане вообще любили, с Джагатаем, любившим то же самое, общий язык нашли быстро. Сначала безделицы всякие выменивал, вроде кулона-антидота, затем дело дошло до вещей более серьёзных, таких как костяной нож, за который Озрик отдал месячное жалование, таких как эфирная отмычка, при помощи которой Ратна избавилась от заклинания заглушки. О том, что избавилась, узнали далеко не сразу, но костяного ежа, как гласит одно из присловий посельчан, в мешке не утаишь. Особого интереса новость не вызвала - десятку за глаза хватало поселковых вдовушек да молодух, какая уж тут Гарпия, но Джагатаю Сандак взбучку знатную устроил:

   - Нашёл отмычку, найди ей и затычку, чтоб не понесла! Не то затычки понадобятся нам всем, от жезла Оберона!

   Как в воду глядел десятник, ибо вскоре выяснилось, что между Ратной и Ибикусом ни дать ни взять любовь. Вот эта новость интерес у десятка уже вызвала, и преогромный.

   - Скажи, Гарпия, ну, скажи же, как он в деле! - спрашивал Кай, крутясь обозным пушистиком, - вялый, скользкий и холодный?

   - Заделай ей зомбёночка, Зомби, - гоготали Малыш с Толстяком, - мы в тебя верим!