Собирай и властвуй (СИ)

   Как бы быстро не ускользало время, сколь стремительно не ускользал бы разум, план по превращению Нооса в аналог Блуждающего острова Сарагон осуществить успел. План грандиозный, своего рода памятник, воздвигнутый ментальным магом уходящей своей силе. Гибкий лабиринт Жемчужины послужил этому монументу пьедесталом, каркасом - ноонит, отлит же он был из маналита и элария, с вкраплениями самоцветов-усилителей, с вкраплениями артефактов. Созидая, Сарагон использовал весь спектр своих знаний: людская премудрость и то, что почерпнул у цвергов, взятое у саламандр и то, что удалось выведать у драконов. И соединилось всё это в строенном модуле управления, которому ментальный маг дал короткое, но ёмкое имя: Куб. Как только Куб будет запущен, остров изменится, вместе с ним изменятся Регана, Самшит и Аристарх. Потому с запуском они и не спешат - к чему, если впереди вечность?

   - Прощай, брат контролёр,- Аристарх переводит рычаг, и сложный механизм запечатывает грот. - Да осияет свет твой разум по ту сторону черты!

   - Однажды и нас вот так, - Самшит всё ворчит, - поместят в саркофаги и запечатают. Да только не люди, а его разумные машины, и не мёртвыми, а живыми...

   - Перестань, - укоряет Регана. - Прекрасно же знаешь: с переходом Куба в активную фазу мы и сами станем не чем иным, как разумными машинами.

[

Год

сотый

]

Куб

Закатный океан, остров Ноос

[1]

   Волны наползали на берег медленно, словно бы сонно, от багрового диска Игнифера, ушедшего в океан наполовину, тянулась дорожка. Защиты острова, если не приглядываться, было не различить, разве что промелькнёт где-то там, далеко впереди, синяя искорка. Скоро, уже очень скоро искорки эти соберутся, вспыхнут ярко, поместят Ноос в оболочку из искажённых пространства и времени.

   - Ай, столько лет прожил, - тихо засмеялся Самшит, - а не знаю, почему сей океан назвали Закатным. И понял это только сейчас!

   - Тоже не знаю, - пожала плечами Регана, - если из-за закатов, то ничего особенного, как по мне. Есть много мест, где они и более красивы, и более продолжительны.

   - Видимо, у того, кто дал океану имя, была скудная фантазия, - Самшит посмотрел вверх, в перечёркнутое алыми полосами лиловое небо, - или же причина вовсе не в закатах. - Но я не об этом, а о том, что верна истина: сколько не узнавай, а всё равно останется что-нибудь такое, чего не знаешь.

   - Потому и неиссякаемо оно, желание остаться и пожить ещё, - заключил Аристарх.

   - Вот именно, - сказала Регана, потирая левое запястье, морщась при этом от боли. - Так что пойдёмте, хватит уже медлить.

   И они пошли. Сгущались сумерки, сгущались запахи ночных растений, первые ночные птицы вскрикивали то здесь, то там. В вое и воплях ревунов, доносившихся с севера и востока, звучало отчаянье, будто знали о предстоящих переменах. Впрочем, они и знали, пусть и по-своему - высокий ментальный отклик есть высокий ментальный отклик. Чувствовала и Жемчужина, у которой Регана, Самшит и Аристарх остановились после часа неспешной ходьбы: через высокие хитиновые стены перехлёстывал кисель цитоплазмы, расползался шевелящейся массой комковатых простейших.

   - Не очень-то она рада нас видеть, - покачал головой некромант.

   - Клянусь непреложностью маналита, - сжал кулак Аристарх,- я бы на её месте ещё не так разволновался!

   - А я бы на её месте смирилась, - теперь Регана растирала правое запястье, сила срывалась с кончиков пальцев оранжевыми искрами, - смирилась с неизбежным...

   Недалеко от Жемчужины из-под земли торчали подобные огромным хоботам яйцеклады, вот один из них поднялся, вздулся, выплюнул щелкуна. Скользкий от слизи, тот устремился к шевелящейся массе, подкатившись же, распахнул широкую пасть, и простейшие наполняли его, будто мешок. На весь выплеск Жемчужины хватило одного щелкуна, пусть и наелся он, так сказать, до предела.

   - Достану-ка я сразу ключ, - проворчал Самшит, - а то кто их знает, живоглотов этих, не приняли бы и нас за посторонние элементы...

   - Здравая мысль! - поддержал Аристарх.

   В деревянной ладони некроманта блеснул кристалл мефрита, предметный маг вытянул из-под плаща маналитовый диск.

   - Глупости, - отмахнулась Регана, - если уж задумают сожрать, так и так сожрут. Но свой ключ она тоже достала, а именно ноонитовую пирамидку.

   Щелкуны появляются, и много, но не для того, чтобы перемолоть кристальными зубами и проглотить, а в качестве эскорта. Спустя четверть часа троица у хитиновой стены, подъём занимает примерно столько же, в контрольной комнате переводят дух.

   - Уф, - пыхтит Самшит, - в такие моменты и понимаешь, насколько же ты стар...

   - Ничего, - говорит Регана, усмехнувшись, - впереди новое рождение!

   На панели доступа под каждый ключ свой паз, вставляют их по очереди, и переборка отходит в сторону. За ней в ряд три инъекционных короба, сами выдвигаются, сами открываются. На каждом коробе своя отметка, как и на ключах.

   - Давай, брат алхимик, - говорит Самшит, - ты первый.

   Тот отрывисто кивает, делает широкий шаг, рука в перчатке из драконьей кожи опускается в короб.