Собери себе рай

- Ну, потому что не мог без нее жить. И я освобождался от зависимости. потому что, можете даже записать себе: самое худшее, что с человеком может приключиться – это его собственная мать.

- Довольно жестоко.

- Ей казалось, будто бы я ее собственность, и ей хотелось, чтобы и я сам так считал. Если бы не моя психотерапия, то сегодня меня уже не было. Потому что же, естественно, я стал алкоголиком. Подсознательно я считал, что одной зависимостью я уничтожу другую зависимость. А в результате все это превратилось в психоз. Мать приглядывала за мной даже тогда, когда я занимался сексом с женщиной. Сначала в комнату заходила моя любовница, а за ней – моя мать. Я сменил любовницу, и то же самое. Иветта раздевается, а мать рядом. Даже не могу сказать: сидела она или стояла, просто, она там была. Сама мысль: "А что скажет мать, когда я все это делаю?", отбирала всю радость от занятий любовью. Мне казалось, она перестанет сопровождать нас, если я сменю женщину, но она приходила, независимо от того, кто со мной был. Я менял гостиницы, я приходил на квартиру коллеги – она всегда была там. А урну я не забрал, потому что не было времени. Должен был забрать через неделю. Но как-то все сошлось… прошел месяц. И тут до меня дошло, что она перестала приходить. Она была наказана за то, что наложила на меня тот поводок. Чем дольше я ее не забирал, тем дольше не приходила и она. Я считаю, что с моей точки зрения все случилось очень даже хорошо. А следующее наказание – это то, что забрала ее в урне моя жена, которой мать не могла терпеть в течение всего нашего брака. Понятное дело, я не глупец, чтобы думать, будто бы мать все это сверху видит и чувствует себя наказанной. Для меня самого это было крайне важно.

По моему мнению, женщины уже достаточно старой, покойнику уже все равно – устраивали для него похороны или не устраивали.

А я вам так скажу: мертвые еще дадут о себе знать.

НЕ ХОЧУ НИЧЕГО БОЛЕЕ, ТОЛЬКО ТИШИНЫ

Как-то вечером (13.10.2004) в доме с окном в сад я взял в руки какую-то книжку и нашел в ней сложенные два машинописных листа: довольно-таки старых и пожелтевших. Я раскрыл их и прочитал заголовок.

"Мое завещание".

Дата: 12 декабря 1950 года.

Рядом пояснение: "Карел Тейге – копия завещания". Признаюсь, меня это тронуло.

Ведь это же Тейге – гуру сюрреализма, к которому Эгон Бонди… который покрывал дамскими сосками…, могилу которого пани Хелена Стахова…

Завещание атеиста – подумал я. И это тронуло меня еще сильнее. Ведь я же читал, как он восхищался тем, что мир, наконец-то, перестал доверять религии, одарив этим доверием знание. "Забудьте о вечной неизменности, есть только извечные перемены!". Мне знакомы его взгляды коммуниста, оставшиеся непоколебимыми до конца жизни. Коммуниста, который ненавидел Сталина от всего сердца. Это сталинисты атаковали Тейге перед его смертью статьей Тейговщина – троцкистская агентура нашей культуры. Ходили слухи, что умер он во время напряженного допроса, который приготовила для него Служба Безопасности. Чтобы выжить, когда у него не было права печататься, он носил по одной книжке в букинистический магазин Под Ангелом на Смихове. У него не было ничего кроме книг, чужих или тех, которые он сам написал до войны.

Я был осчастливлен тем, что нечто столь интимное как завещание попало в мои руки – у меня появилась возможность увидеть, как прощался с миром человек без веры в Бога.

Я заглянул во Все прелести мира, чтобы припомнить, как он умер.

Он шел по улице. От жены к любовнице. Завтракал он в супружестве, а пьедал в сожительстве.

Сейферт[89] (Ярослав Сейферт (чеш. Jaroslav Seifert, 23 сентября 1901, Прага — 10 января 1986, там же) — чешский писатель и журналист. Лауреат Нобелевской премии по литературе 1984 года "За поэзию, которая отличается свежестью, чувственностью и богатым воображением и свидетельствует о независимости духа и разносторонности человека". - Википедия) – его приятель – пишет, что сам он никогда не сомневался в серьезном отношении Тейге к обеим женщинам. "Он не желал быть и – естественно – даже и не мог быть актером в банальном супружеском треугольнике. Тем не менее, мне странно то, что тот чрезвычайно интеллигентный и блестящий человек мог предполагать, что ему удастся устроить спокойное и гармоничное сожительство обеих женщин. Как мог он не знать, что в сфере истинной любви нечто подобное между женщинами совершенно невозможно".

Его приятельница, Эва Эбертова, не могла усидеть дома, потому что он опаздывал. Она вышла ему навстречу и увидала его на площади Арбеса, на трамвайной остановке он опирался о столб и звал ее по имени.

С трудом она завела его в квартиру и тут же выскочила, чтобы позвонить врачу.

Когда вернулась, он уже не жил.

И она решила тоже умереть.

Только сначала сообщит о смерти Тейге его жене, Йожце Неваржиловой.