Со всей силой страсти

Опустив глаза, он огляделся. Зеркальные окна. Искусная лепнина. Скульптуры, которые украшали этот зал и задолго до его рождения. Ребенком, еще до смерти отца, он играл здесь, воображая эти статуи своими друзьями. Его приучили к тому, что мир, заключенный внутри этих стен, важнее всего, и в юности Джек твердо верил в это. Мысль о том, что когда-нибудь старинный особняк станет его домом, грела душу. В особенности если Сэди будет рядом.

Все-таки он очень хотел разобраться до конца, что за странный союз заключила она с его дедом, и понять, почему старику стало так важно, чтобы именно сейчас Джек занял принадлежавшее ему по закону место. В прошлом дед не беспокоился об этом, иначе Джека непременно поставили бы в известность. Он давно не общался ни с ним, ни с кем-либо из его круга. Однако Тристан поддерживал регулярную связь не только со своими братьями, но и с матерью. Вдовствующая герцогиня Райтон держала сына в курсе всего, что происходило в обществе. Если бы граф Гаррет объявился в Лондоне и принялся разыскивать своего пропавшего внука, Джек узнал бы об этом сразу.

По памяти он вышел из зала через двери с правой стороны. Такие же слева вели в северное крыло, где его матери были отведены гостиная и салон. В южном крыле находились кабинет, библиотека и столовая. А в бельэтаже было несколько комнат, которые обычно разгораживались, но соединялись в один зал, если в доме давали балы или устраивали музыкальные вечера. Когда последний раз танцевали в этом доме? И не припомнить!

На стенах в ряд висели портреты предков. Ни один из них, кстати, не носил титул графа. Они бы лучше смотрелись в библиотеке. Там пришлись бы к месту помпезность и церемонность персонажей, изображенных на них. Но Джеку они нравились, в особенности восемнадцатая… нет, девятнадцатая леди Гаррет, Ее зеленые глаза смотрели озорно и прямо, а волосы были рыжими, как новенькая медная монетка в одно пенни. Дама явно отличалась непокорным, вспыльчивым нравом, и Джеку всегда казалось, что он унаследовал ее характер.

Кабинет графа располагался в передней части дома. Сидя за своим письменным столом, старик мог наблюдать за оживленным движением на улице и за теми, кто приезжал с визитом. Так он мог заранее решить, принять гостей или сказаться отсутствующим. Нет сомнения, он видел, как Джек мчался под дождем к дому, а сейчас размышлял над тем, почему его ни на что не годный внук так долго не идет.

Вздохнув над очевидным ответом, он поднял руку и дважды стукнул в тяжелую дверь.

–  Входи!

Внук нахмурился, услышав, как высокомерно прозвучал приказ деда. Бунтарский характер не позволил ему сразу подчиниться. Джек досчитал до десяти и только потом нажал на дверную ручку.

Патрик Фаррингтон стоял к нему спиной и, сцепив за спиной руки, глядел в окно. Его поза внушала почтение. Джек часто пугался ее в детстве.

Подражая деду, он тоже заложил руки за спину, подошел и встал рядом. И оказался выше его на несколько дюймов.

–  Вы так и стояли здесь с того момента, как я вылез из кареты?  – Поневоле в его голосе прозвучала насмешка.

Старик лишь едва повернул голову.

–  Ты так долго поднимался сюда, что я устал сидеть.

Джек пожал плечами.

–  Не мог же я не остановиться и не переброситься парой слов с Алистэром.

Дед хмыкнул.

–  Это значит, что ты уважил меня.

Он продолжал смотреть в окно.

–  Вполне естественно. Ты же родной мне человек.

–  Приятно сознавать, что ты по-прежнему тревожишься обо мне.

Последовала короткая пауза. Потом старик повернулся и почти оказался лицом к лицу с Джеком.

–  Ты становишься похожим на меня. Я никогда не переставал беспокоиться и заботиться о тебе, мальчик мой.

Что-то стиснуло Джеку горло. Любовь или гнев? В последнее время эти два чувства стали как-то переплетаться.

–  У вас всегда был странный способ показать свою заботу обо мне, дедушка.

–  Ты всерьез думаешь, что мне так уж хотелось лишить тебя наследства? Я считал, что пройдет какой-нибудь месяц, не больше, и ты образумишься. Откуда я мог знать, что ты настолько упрямый?

–  Весь в вас.

Дед слегка улыбнулся.

–  Это точно! Я скучал по тебе, Джек!

–  Хотелось бы и мне такое сказать, но увы…  – Он лгал. Бывало, что ему тоже не хватало старика.

Раздался легкий вздох.

–  Жизнь ожесточила тебя. Пора бы смягчиться.

–  Это от вас зависит. Вы можете заставить меня быть вашим наследником, но это мне совсем не по душе. И мешает полюбить вас.

–  Я действую в соответствии с твоими интересами. И, поступал так всегда.

Терпение Джека подходило к концу.

–  Что вы сделали с Сэди?

Старик отпрянул, явно задетый его словами.

–  На что ты намекаешь?

–  Она взяла у вас деньги. Почему?

–  Наверное, потому, что они ей были нужны. Между прочим, почему бы тебе не спросить у нее самой?  – Он отвернулся.  – Мне кажется, теперь нам нужно вдвоем появиться на публике. Чем раньше, тем лучше. Я хочу, чтобы общество приняло тебя как виконта Джерарда, и как можно скорее.

–  Зачем такая спешка? Впереди еще лет десять.

–  Чем раньше в свете примут тебя в этом качестве, тем быстрее забудут, что ты Джек Фрайди. Нелепейшее имя, между прочим.

Джек только пожал плечами: