Снег Энцелада

Нельзя останавливаться на дороге в Заингирь.

— Не так, — возразил я. — Не на гвоздь. Он повредил руку веревкой, так мне кажется… Кровь действительно была.

Мы стояли в низком месте, кусты подступали к дороге вплотную, ветки обломаны лесовозами. Я опустил стекло и сорвал пыльный лист.

— Теперь подробнее, — попросила Аглая. — Что там случилось?

Тошный день. Тошный страшный день ходячих мобильников. Не хочу вспоминать.

— Хоронили… ну, тогда… ее… — сказал я. — От нас все шарахались, как от прокаженных, никто не пришел, гроб некому опускать было, остались я, Рома да Снаткина. Водила еще, но все равно, втроем не опустишь. Я побежал к дороге, а тут как раз Светлов. Ехал мимо. Думал, он пошлет, а он вдруг согласился.

— Светлов?!

Аглая заглушила двигатель.

— Да. Стали опускать гроб, а Ромик намотал веревку на руку — его и утянуло.

— В могилу?!

— Да. Так получилось…

Ужас в ее глазах.

— А Светлов повредил веревкой руку. Кажется, до крови. Вытер платком…

— Не так было, — возразил Роман.

Машина звонко потрескивала железом.

— Я понимаю, Рома, что ты хочешь сказать, но там вряд ли что-то осталось…

Ужас. Капля. Но этого хватило, я почувствовал, как вспотели руки. Безнадежный непроходимый дурак — это я. Сидел бы на берегу, издавал Уланова, Дрося Куку, «Вердана», Остап Висла и друг его Струмент… почти забыл, зачем? Зачем вылез? Бабушка же говорила.

— Ты, Витя, с другой стороны стоял, а я видел, — сказал Роман. — У него кровь сильно капала. Прямо на покрывало, там с блюдце чайное пятно!

Хватит.

— Рома, ты понимаешь…

— Место там песчаное, сухое такое место…

— Чушь! — крикнул я. — Бред! Ты что, могилу собираешься раскапывать?! Кто тебе разрешение на это даст?!

Аглая. Ужас в прекрасных ее глазах.

— Да какое разрешение, Витя? Тут всем на все насрать, никакого разрешения не нужно! К тому же кладбище заброшено, заросло, наверное, там хоть закопайся — никто не увидит!

— Ты это серьезно? — спросил я. — Ты что, не понимаешь?! Предлагаешь выкопать гроб?!

— А зачем ты купил противогаз? — спросил Роман. — Все знают, что на старом кладбище радон… ты сам про это думал!

Вечер, сумерки, я и Рома с лопатами крадемся к кладбищу, Аглая дежурит чуть дальше. Все в противогазах, их легко купить в рыболовном магазине, купи противогаз, освободи опарыша.

— Роман, тебе стоит отдохнуть…

— Витя, рассуждай здраво, — шептал Роман. — У нас единственный шанс получить его образец! Тебе не кажется, что им надо воспользоваться?

Я собрался и ответил максимально спокойно.

— Ты же сам говоришь, что за нами наблюдают. В том числе с квадрокоптеров. Ты отправишься осквернять захоронения — и никто этого не заметит?

Роман не ответил.

— Думаю, Федор будет рад, застукав нас с лопатами над могилой.

Роман молчал.

— Идея, в принципе, неплохая, — сказал я. — Но торопиться некуда. Мы всегда успеем выкопать то, что надо выкопать, главное, тщательно подготовиться. Такое мероприятие не стоит форсировать, действуем поступательно и по плану. Аглая, поехали, лучше здесь не стоять…

Поехали.

— Если Светлов заметил это… если он заметил кровь… То он наверняка уже подчистил… — сказала Аглая. — Светлов далеко не дурак…

— Он не заметил, — заверил Роман. — Это только я заметил… Что за дурацкие пилюли, голова от них двоится… а где банка с мазью?

Он принялся искать банку, приговаривая, что барсучий жир — верное средство, он хорош, однако есть и другие разновидности жиров, и некоторые из них поэффективнее будут, особенно если с пилюльками…

Я обернулся на заднее сиденье и отобрал у Романа таблетки.

— Витя, у меня будет анафилактический шок, отдай…

Роман попытался выхватить пузырек, не смог, отвалился на диван и захрапел. Счастливчик, в сущности.

— Что с Надеждой Денисовной? — спросил я.

— А ничего, — отмахнулась Аглая. — Это так, хитрость.

Аглая показала мне кнопочный телефон с крупными кнопками. Нажала на «3», и телефон немедленно зазвонил.

— У меня тоже такой был, — сказал я. — Очень удобно.

После этого я не придумал, что спросить, а Аглая старательно рулила и молчала, как и я. Может, она сама хотела мне что-то рассказать, но не решалась. Но и молчать было неплохо, молчать, смотреть на дорогу, пытаться о чем-то размышлять. Когда выехали с грунтовки на асфальт, я попытался настроить радио, бесполезно.

— А в моей машине работало…

— Ты, наверное, с Овражья привез, — объяснила Аглая. — Если там настроиться, то и здесь берет. А так… Телевышки давно нет. Так что мы без радио…

— А что с телевышкой?

— Демонтировали. Отпала вроде как надобность. А ты не заметил?

— Нет… В прошлый раз мы туда так и не добрались, несколько раз собирались, но каждый раз что-то мешало. И в Заингирь собирались доехать, но не доехали.

— Зато сегодня доехали.

Аглая обернулась.

— Рома уснул.

— Укачало, — сказал я.

Мы приближались к Чагинску.