Смерть в подземке

— Не вопрос, — отмахнулся Белов. — На твоем месте у кого угодно крышу снесет. Что случилось-то?

— Потом, — в свою очередь отмахнулся от несущественного в данный момент вопроса Марат. — У меня к тебе будет маленькая просьба. Тебя, наверное, станут расспрашивать… Да не наверное, а обязательно станут! Полиция, журналисты, я не знаю, кто еще… Так ты им скажи, что сегодня меня не видел, хорошо? Очень прошу, дорогой!

— Нет проблем, — сказал Белов. — Погоди, куда ты? А Ник-Нику что сказать?

— То же самое, — уже стоя в дверях, ответил Дугоев.

* * *

Получив удар между лопаток, Багор молча упал на колени. Рот его открылся, но оттуда вырвалось лишь едва слышное сипение. Тормоз стоял над ним, тяжело, как после продолжительной драки, дыша через рот, и держал наготове кувалду, словно опасаясь нападения.

— Чего ждешь? — возвращаясь к выкладыванию на стол покупок, сказал ему Палыч. — Кончай этого стукача, только аккуратно, без крови. Я его давно подозревал, а сегодня убедился. Валдая загубил, падло, а теперь на нас нацелился! И как только таких гнид земля носит?

Голос Палыча доносился до Багра, словно из большого пустого аквариума. Слова не имели значения, и Палыч тратил их понапрасну: Тормоза ни в чем не надо было убеждать, он был вот именно как пес, наконец-то дождавшийся команды «фас», выполнение которой давало выход накопившейся агрессии. В глубине души все еще не веря, что это происходит не понарошку, Багор потянулся к заднему карману джинсов, в котором лежал пружинный нож. Но Тормоз, хоть и не перестал быть самым настоящим тормозом, на этот раз оказался быстрее: удар кувалдой по позвоночнику разом лишил Багра всех преимуществ, поскольку никакой мозг не поможет в драке, если тело отказывается ему повиноваться. Багор еще скреб непослушными пальцами по плотной ткани джинсов, пытаясь залезть в карман, а Тормоз уже подхватил с пола толстый изолированный кабель сварочного аппарата, набросил его на шею приятеля как удавку и, кряхтя от прилагаемых усилий, крест-накрест затянул концы.

Забыв о ноже, Багор попытался просунуть пальцы под кабель, чтобы ослабить давление на гортань, но удавка уже глубоко врезалась в горло, а Тормоз затягивал ее все туже, перекрывая кислород. Багор страшно хрипел, судорожно дергаясь всем телом; Палыч выкладывал на стол продукты — колбасу, сыр, оливки, маринованные огурчики, ветчину и соусы, — время от времени искоса поглядывая на своих подручных, чтобы проверить, как там у них дела.

— Хватит, — сказал он, выложив на клеенку последний сверток и аккуратно складывая опустевший пакет, — кончай, Серый, мертвее уже не будет.

Тормоз разжал онемевшие от напряжения пальцы, выпустив кабель, и тело Багра с глухим шумом упало на бетонный пол.

— Молодец, — похвалил его Палыч, — настоящий пацан! Теперь давай-ка… Нет, — оборвал он себя, — это я сам. Ты отдышись пока, водочки вон хлобыстни — от нервов хорошо помогает, да и заслужил, чего там говорить… Короче, давай приходи в норму. Не парься, ты все правильно сделал. Теперь все будет нормально.

Тормоз деревянной походкой приблизился к столу, механически вскрыл бутылку водки и трясущейся рукой, расплескав почти половину, наполнил граненый стакан. Палыч тем временем открыл ворота, впустив в бокс ровный шум усилившегося дождя, добежал, пригибаясь и втягивая голову в плечи, до мокнущей снаружи синей «тойоты» и прыгнул за руль. Двигатель завелся, стрельнув синеватым дымком из выхлопной трубы, загорелись яркие белые фонари заднего хода, и пупырчатый от капелек дождевой воды минивэн, пятясь, въехал в гараж.

Уже успевший хватить полный стакан водки Тормоз, жуя отломленную от французской булки горбушку, с лязгом закрыл и запер ворота. На распростертый посреди гаража лицом вниз труп он не смотрел, казалось утратив к нему всякий интерес. Он был спокоен: раз Палыч сказал, что все будет нормально, значит, так оно все и будет.

Выпрыгнув из кабины, Палыч прошел к заднему борту минивэна и открыл заднюю распашную дверь.

— Давай, — сказал он, — бери его за плечи. Загрузим, вывезем отсюда на хрен, а потом нормально вмажем, как равноправные партнеры.

Окрыленный внезапно открывшейся перспективой партнерства, о которой час назад не мог даже мечтать, Тормоз с готовностью перевернул труп на спину и подхватил под мышки. Палыч взялся под коленями, скомандовал: «Раз-два — взяли!» — и вдвоем они легко оторвали тощего Багра от пола. Тело провисло, голова упала на грудь, и это было хорошо: хоть Тормоз и знал, что поступил правильно (потому что так сказал Палыч, который не ошибается), глядеть на оскаленную, посиневшую от удушья рожу с высунутым языком и выпученными глазами все равно было жутко.