Смерть приятелям, или Запоздалая расплата

— Да, мёртв, и складывается не слишком благоприятная ситуация для Веремеева. Но опротестовать завещание он в состоянии, наняв одного из известных адвокатов, занимающихся такими делами. Предвижу ваши вопросы о том, что Павел Львович лишён всех прав состояния и не может предстать истцом перед судом. Да, вы совершенно правы. Но он может составить доверенность на ведение дел, а сам преспокойненько ожидать решения, где-нибудь в Англии или иной стране, с которой мы не имеем дел по полицейской части. И мы не знаем, находится ли сейчас Веремеев в Российской империи или уже скрылся. Поэтому нам необходимо разослать сыскных надзирателей по частям и проверить, останавливались ли господа Штерн, Недригайлов и Яроцкий в последние три месяца… нет, мне кажется, стоит расширить поиск до шести месяцев, — не останавливались ли они в последние шесть месяцев в столице.

— Владимир Гаврилович, Веремеев очень умён и мог предвидеть, что мы догадаемся о похищенных паспортах. Вдруг он остановится где-нибудь в пригороде? Или у него есть другие паспорта на иные фамилии? — с сомнением в голосе спросил Кунцевич.

— Вполне возможно, но меня смущает другое. Почему всё-таки в Ковенской губернии он не побоялся предъявить паспорт на фамилию Штерн? Не мог же он не предполагать, что полицейские найдут посыльного и станут проверять всех незнакомцев, прибывших в Жагоры и Шавли.

— Я думаю… — начал Кунцевич и умолк.

— Продолжайте, Мечислав Николаевич, что вы хотели сказать? — обратился к чиновнику для поручений Филиппов.

— Мы немного уходим в сторону. Давайте вернёмся к убийствам. Если главная цель Веремеева — Власов, то почему он сделал его первой жертвой и тем самым привлёк к нему внимание?

— Ответ, Мечислав Николаевич, лежит на поверхности, — постучал по столу пальцем Филиппов, — мы никогда не стали бы копаться в прошлом, если бы нам сразу же не был подсунут высокий военный со свёртком. Мы начали бы с приятелей Власова и вышли на фон Линдсберга, который на следующий день расплатился с карточными долгами и спешно уехал в Ковенскую губернию, а оттуда скрылся в неизвестном направлении. Попутно убийца лишил жизни Варламеева, оказавшегося невольным свидетелем. Кстати, довольно хороший план, но он начал давать сбои после того, как вы, Мечислав Николаевич, отправились арестовывать нашего гвардейского офицера. Откуда убийца узнал об этом? Для меня загадка, но он сразу же поменял план и убил единственного человека, который мог его опознать, — нотариуса Воздвиженского.

— Владимир Гаврилович, — нахмурился Власков, — почему он убил нотариуса тем же способом, что и остальных? Ведь тем самым он привлёк к себе внимание, косвенно подтвердив, что убийца не фон Линдсберг.

— Здесь вы не правы, Николай Семёнович, — он совершил поджог и надеялся, что Воздвиженский обгорит и рану никто не обнаружит.

— Значит, он всё-таки не знает, что тело фон Линдсберга обнаружено, — подал голос Лунащук.

— Может быть, вы правы, Михаил Александрович, может быть. И наш убийца продолжает играть по им самим установленным правилам. Кстати, вы говорили, что третьим подписавшим завещание госпожи Веремеевой был управляющий имением…

— Лев Борисович Весёлкин, — подсказал Лунащук.

— Он-то ведь жив, — прилетело от Кунцевича.

— Да, но здесь играет роль другое соображение убийцы. Лев Борисович знает своё дело, и без него наладить работу имения будет весьма затруднительно, а будучи юношей, Павел Львович был слишком тщеславным, и ему хотелось иметь всё самое лучшее, в том числе мать, шайку и управляющего.

— Возможно, возможно, суждения довольно убедительны. Так что, господа, чем быстрее проверим приезжавших в столицу, тем быстрее мы сможем выйти на убийцу. А вы, Михаил Александрович, отправьте телеграмму этому самому Весёлкину по поводу смерти Надежды Павловны. Какова причина смерти? Напишите также в ведомство уездного исправника, пусть вышлет сведения о том, что написано в акте о смерти. Посмотрим, что написал доктор. Всё понятно? Теперь вернёмся, господа, к Веремееву. Надеюсь вы привезли фотографические карточки этого субъекта?

— Увы.

— Почему увы?

— Ни в деле, ни в имении их не сохранилось, словно кто-то их специально уничтожил.

— Значит, давно готовился.

— А карточки с газет? — поинтересовался Власков.

— Николай Семёнович, — укоризненно посмотрел на чиновника для поручений Филиппов, — по карточкам из газет даже родную мать не узнать, не то, что какого-то молодого человека спустя десять лет. — Пожевав усы, он добавил: — но всё равно нам надо его найти. Понимаете, найти, — последнее слово Филиппов произнёс по слогам.

5