Смех Циклопа

Уильям Макферсон пустил своего скакуна галопом, но Армстронг без всякого труда преградил ему путь, поймал и разозлил своим кривлянием. Негодующий наездник хотел спешиться и убрать негодника с глаз долой. Однако конюх, черпая силы в одобрении со стороны зрителей, обожающих сюрпризы, пустился наутек. Успех был огромным. Директору пришлось признать очевидное: никогда еще его публика не заходилась в таком восторге. Питер Фланнаган не только не уволил конюха, но и попросил его повторить назавтра это представление. Чтобы никто не сомневался, что он пьяница, конюху было предложено накрасить себе нос, да еще и одеться из рук вон плохо, в просторную не по размеру одежду, и обуть еще более длинные башмаки.

Появление конюха в таком виде восхитило публику. Он повторил все давешние ужимки, с той разницей, что разгневанный капитан Уильям Макферсон спрыгнул с коня, поймал кривляку и двинул его кулаком в живот. Публика подбадривала Армстронга оглушительными криками, доказывая, что зритель всегда занимает сторону того, кто ее смешит, а не того, кто прав. В тот же вечер капитан кавалерии Уильям Макферсон получил расчет, а конюх Джозеф Армстронг – прибавку к жалованью.

С того дня в конном театре Фланнагана всегда был аншлаг. Другие подобные ему театры стали изобретать своих собственных «пьяниц». Их нарекли clowns от слова clod, «деревенский увалень».

Принцип зрелища состоял в том, что клоун был «кривым зеркалом» наездника. Он пытался неудачно копировать его ухватки, чем и веселил зрителей. Сила их смеха зависела от броскости контраста между серьезностью наездника и неуклюжестью клоуна.

Для пущего эффекта наездник стал наряжаться во все белое, цвет благородства и чистоты, а клоун выбирал кричащие расцветки и лепил себе на нос багровую нашлепку.

На конные шоу без клоунов перестали ходить, шоу же с клоунами беспрестанно развивались. Вскоре пала и исчезла с арены даже былая звезда – лошадь.

Клоун стал выходить в белом гриме, начав именоваться белым клоуном, надевал белый головной убор и рисовал себе укоризненно задранную бровь.

Красноносый клоун назвался Августом (пародия на римских императоров) и напялил балахон в красную клетку, мятую бесформенную кепку и длиннющие башмаки, превращавшие в комедию каждый его шаг. Не говоря о кувырках.

Сложился следующий сценарий: белый клоун поручал Августу какое-нибудь сложное задание. Тот внимательно слушал и обещал не подкачать. Но, вопреки всем советам и своим собственным стараниям, неуклюжий Август вытворял черт знает что под барабаны и цимбалы, подчеркивавшие комический эффект.

Но и это зрелище в конце концов приелось, и клоуны перешли в цирк, где сделались частью программы.

Тем не менее дети, а зачастую и их родители по-прежнему ценили их больше всего остального. Большинство клоунов становились знаменитостями и богачами и завершали свои дни в роскоши. Что до Джозефа Армстронга, изобретателя амплуа, то он в зените своей славы отправился во Францию, в Бретань, где примкнул к тайному обществу.

Там, вдали от взоров, он задался целью усовершенствовать грим, мизансцены и все гэги.

Большая история смеха. Источник GLH.

100

– Гм… Должна признать, что выгляжу виноватой.

Тадеуш Возняк упорно держит ее на мушке.

Лукреция Немрод ищет глазами Исидора, но тот как сквозь землю провалился.

Успел сбежать, забрав шкатулку. Теперь BQT у нас. Я должна выиграть время. Как манипулировать этим человеком? Обычные отмычки здесь не подойдут. Страх не сработает, деньги тем более.

– Хорошо, я все объясню. Может, перейдем к вам, там будет поспокойнее?

– Нет, я предпочитаю здесь.

Соблазнение тоже не проходит.

– Все козыри у вас. Согласна, ваша взяла.

– Я так не считаю. Заявиться сюда, уничтожив мой театр и убив моего брата, – это… Вы не обидитесь, если я назову это наглостью?

Самолюбования он тоже чужд. Надо срочно нащупать что-то еще!

– Ладно, я все скажу. Грустный клоун – это не я. В убийстве вашего брата я подозреваю вас. Я здесь в поисках улик.

Правда – вот лучшее оружие.

Он изображает огорчение.

– Как вы понимаете, мне необходимо от вас избавиться.

Так, тогда – юмор. В конце концов, он на нем собаку съел.

– На вашем месте я бы не колебалась.

Он понимающе улыбается.

– При всем том я джентльмен. Поэтому я предоставляю вам выбор. Куда выстрелить – в сердце или в голову?

– А Я ТЕБЕ ГОВОРЮ, ЧТО ТЫ НИКОГО НЕ УБЬЕШЬ!

Оба оглядываются.

На пороге стоит Анна Магдалена Возняк, на ней ночная рубашка в желтый цветочек.

– Что ты здесь делаешь, мама? Иди спать! Я поймал на месте преступления воровку, вот и все.

– Я все слышала, ты грозил ее убить! Эту девушку я знаю, она журналистка «Геттёр Модерн».

– Ну и что?

– Это будет преступлением, Таду.