Слишком много поваров

— Если вам неприятно говорить «сэр», отбросьте это. Вынужденная вежливость хуже, чем никакой. Вы были в общеобразовательном колледже?

— Я интересовался антропологией.

— Так. Я был знаком с Францем Боасом, и он подарил мне книгу с автографом. Как я помню, вы работали во вторник вечером. Вы прислуживали за обедом.

— Да, сэр. Я помогал в столовой и после обеда, убирал и готовил все к дегустации.

— В вашем голосе чувствуется неодобрение.

— Да, сэр. Если вы спрашиваете мое мнение, то это глупо и недостойно солидных людей тратить свое и чужое время…

— Заткнись, Пол! — Это был Моултон.

— Вы молоды, мистер Уиппл, — сказал Вулф. — Кроме того, у каждого свои ценности, и, если вы хотите, чтобы я уважал ваши, вы должны уважать мои. И еще напомню вам, что Пол Лоуренс Данбар говорил: «Лучшее, что может сделать опоссум, — это набить пустой желудок».

Студент колледжа посмотрел на него с удивлением:

— Вы знаете Данбара?

— Конечно. Я не варвар. Но вернемся к вечеру вторника. Когда вы закончили помогать в столовой, вы вернулись в кухню?

— Да, сэр.

— И уходили оттуда…

— Нет, не уходил. До тех пор, пока мы не узнали о случившемся.

— Вы все время были в кухне?

— Да, сэр.

— Спасибо. — Взгляд Вулфа снова заскользил по лицам. — Мистер Даггетт…

Повторилось то же самое. Я придвинул стул поближе к стене, допил свой коктейль и закрыл глаза.

Голоса, вопросы и ответы достигали моих ушей только как шум. Я не услышал ничего существенного, да и вряд ли что-нибудь такое было сказано. Конечно, заявление Вулфа, что он не станет пользоваться уловками, потому что не может придумать их, звучало, как если бы жираф сказал, что не может сорвать ветку, потому что у него короткая шея. Но мне казалось, что если он считает этот бег на месте хорошей выдумкой, то чем скорее он спустится с гор Западной Виргинии на уровень моря, тем лучше. Вопросы и ответы шли своим чередом. Вулф никого не пропустил и обращался к каждому в отдельности. Он ухитрился даже выяснить, что Гиацинта Брауна бросила жена, оставив у него на руках трех негритят. Пару раз я открывал глаза, чтобы выяснить, до кого он уже добрался, и снова закрывал их. Мои часы показывали без четверти два, когда сквозь открытое окно послышалось пение петуха.

— Арчи, пива, пожалуйста, — послышался вдруг голос.

Я замешкался, вставая, и Моултон опередил меня. Я снова сел. Вулф предложил всем наполнить стаканы, и большинство последовало его совету. Затем, выпив и вытерев губы, он обвел глазами всю компанию, пока они не замолчали в ожидании, что он скажет.

Тогда иным, сухим тоном он сказал:

— Джентльмены, я обещал, что покажу на примере трудности, о которых говорил. Сейчас мы столкнулись с ними. Было предложено спрашивать вас о том, что мне надо узнать. Я это сделал. Вы слышали все, что было сказано. Поразительно, но многие из вас знают, что кто-то сказал явную и бесспорную неправду. — Полная тишина. Вулф дал им собраться с мыслями и продолжил: — Без сомнения, вам, как и всем, известно, что во вторник вечером между тем, как мистер Берен вышел из столовой и мистер Вукчич вошел туда, был промежуток в восемь или десять минут. Вам известно также, что мистер Берен говорит, что, когда он уходил, мистер Ласцио был жив, а мистер Вукчич утверждает, что, когда он вошел в столовую, мистера Ласцио там не было. Конечно, мистер Вукчич не заглядывал за ширму. В этот промежуток в восемь или десять минут некто открыл дверь с террасы в столовую, заглянул внутрь и увидел двоих чернокожих мужчин. Один, в униформе, стоял возле ширмы, приложив палец к губам, другой на несколько дюймов открыл дверь буфетной и протискивался сквозь нее, глядя прямо на того, у ширмы. Я не имею представления, кто был тот, кто прижимал к губам палец. Другой, без сомнения, был один из вас. Он солгал мне.

Снова молчание. Оно было прервано громким хрюканьем все из того же угла. На сей раз за ним последовали слова: «Скажи им, босс!» Полдюжины черных голов дернулись в ту сторону. Кребтри с отвращением сказал:

— Ты проклятый спившийся дурак, Бони! — и извинился перед Вулфом: — Этот малый просто плохой шут. Да, сэр. А что касается ваших слов, то нам всем жаль, что вам кажется, будто кто-то из нас лжет. Вас плохо информировали.

— Нет. Я должен возразить вам. У меня хорошая информация.

— Могу я спросить, кто заглянул в дверь и увидел все это? — осведомился Моултон своим шелковым голосом.

— Нет. Я сказал вам, что видели, и я знаю: действительно видели. — Глаза Вулфа хлестнули по лицам. — Оставьте мысль оспорить мою информацию. Те, кто ничего не знает, все равно ни при чем. Те, кто знает, знают и то, что сведения я получил от очевидца. В противном случае откуда бы я, например, знал, что человек у ширмы прижимал палец к губам? Нет, джентльмены, ситуация проста: я знаю, что по крайней мере один из вас солгал, и он знает, что я это знаю. Неужели нельзя разрешить простую ситуацию простым способом и покончить с ней? Давайте попробуем. Мистер Моултон, это вы выглядывали из двери — из двери, соединяющей столовую и буфетную?

Старший официант медленно покачал головой:

— Нет, сэр.

— Мистер Грант, вы?