Слипер и Дример

свидеться, а совместное тихое бормотание способно реальность воссоединить да над омутом

поднять. И тогда случается самое главное. Потолочное Разумение дарит тебе крылья белые, как у

птиц больших, что над водой во множестве летают промеж островов того архипелага. Только

крылья оно дарит инкогнито. А поэтому никто не замечает, как ты взлетаешь всё выше и выше, а

потом неожиданно в Пургопетрике становится на двоих сограждан меньше, ибо Всея Сангха

меняет их прописку. И это четвёртый вариант будущего случайно или по ошибке попавших в

Пургопетрик гостей. И этот вариант — единственный, дарующий свободу там, где другие её

теряют.

79

А ещё я порой думаю — суть весьма хорошо, что есть среди нас такой человечек, как Женя

Гришковец, который всё, что мы сами себе или Потолочному Разумению бормочем, гуляя по

камням вдоль воды, бормочет открыто всем вокруг. И от этого становится нам всем чуть более

ясно и понятно, что все мы, суть Масявки и Масюськи, очень даже похожи между собой, и что

нет особливо разниц никаких ни в нас, ни в наших бормотаниях.

Но это я уже от себя бормочу. Ибо с дедушкой Мытутом, сказку которого вы только что

читали выше, Женя Гришковец пока вроде как бы и не встречался, а на самом деле просто забыл

об этом знакомстве исключительно временно. Короче, человек человеку — бормотун! А вся

вселенная — это просто процесс приятного бормотания на кухне с чаем и вареньем из морошки.

Просто многие об этом забыли.

Дело № 0208/72

— Заждался, заждался! Уж и вечер давно, а гости куда-то запропали! Да не стесняйтесь,

проходите! Звонок-то у нас токма по особым случаям работает, так енто вы правильно сделали,

что постучали…

Голос у хозяина квартиры оказался хриплым и осевшим, хоть и вовсе не старческим. И был

этот голос добрым, чуть насмешливым. Неопределённого, далече выше среднего, возраста, как и

сам его сухощавый владелец. Лицо светило оладушкой, хоть и не широким было вовсе,

прорезанное морщинами, не возрастными, но вроде как от засушливости и ветра. Задубелая, чуть

загорелая кожа. Нестриженные, выбеленные солнцем до седины волосы. Тонкий длинный нос.

Высокий лоб. Мутный взгляд круглых, затёртых до непрозрачности, очков из-под козырька

выдавшей многие виды фуражки. Дядька носил невнятного цвета старый застиранный свитер с

сиреневыми заплатами на локтях, поверх которого была наброшена на плечи оранжевая

служебная жилетка. Помятые, такого же невнятного цвета тёплые штаны с теми же сиреневыми

заплатами на коленях подхвачены были внизу шнурками, завязанными бантиком. На ногах его

свободно болтались шерстяные, штопаные-перештопаные носки да стёртые войлочные тапки без

задников.

— Шалом налей кум! — кивнул Башкирский Кот и бесцеремонно прошёл в квартиру, словно к

себе домой.

— В аллейку, в аллейку, дарагой! — охотно кивнул крючковатый нос в оранжевой жилетке.

«Это человек!» — почему-то облегчённо вздохнула про себя Слипер.

— Хм, — посмотрев пристально очками в глаза Слиперу, откликнулся дядька. — Стрелочник я.

Просто Стрелочник. Стрелочник Белочкин. Всегда к нашим услугам по вашим заслугам!

Повернувшись ко всем, он пояснил:

80

— Барышня ваша изволит думать, будто я человечьей породы. Токма ошибается слегка. Но

беспокоиться на сей счёт вам не стоит ни в коем разе. Никакой ворожбы. И жути никакой

заморской. Просто к чему пугать гостей сходу своим несуразным видом, верно, котейко?

— Верррнее не бывает, начальник! — Башкирский Кот, быстро вернувшись, как бы

ненавязчиво ласково обтёрся хвостом о ноги странного дяденьки, видимо, завершив первую часть

своего осмотра помещения. Да и тут же пошёл обратно внутрь квартиры, приступая ко второй

части досмотра, постепенно теряя внешний вид. Простите, точнее, попросту исчезая на глазах.

Сорри, меняя частотный диапазон воплощения. Э, извините, ну, да вы уже всё поняли. Короче, кот

и в ус не дул. Внимательный Загрибука не упустил этого странного обстоятельства из виду и тут

же успокоился.

«Хитрый котище всё уже просёк и чует, что здесь всё ништяк!» — довольно решил он про себя.