Слепой. Один в темноте

– То есть, – все тем же ровным и бесстрастным, как у мертвеца, голосом уточнил Вронский, – ты использовал меня в качестве живца?

– Если вам угодно так это называть, то – да, – не стал отрицать очевидное Дмитрий Иванович.

– А как еще я должен это называть?! – сдержанно рыкнул Александр Леонидович. – Мой начальник службы безопасности выставляет меня, как глиняную тарелочку на огневом рубеже в биатлоне, и ждет, когда пожалует стрелок…

– Как начальник вашей службы безопасности…

– Возможно, бывший.

– Возможно. Так вот, как лицо, до недавнего времени отвечавшее за вашу безопасность, хочу заметить, что вам ничто не угрожало. Все, кто находился в зале, за исключением охраны, не имели при себе ничего смертоноснее связки ключей. Они даже зонтики оставляли в гардеробе. А все это хозяйство, – он кивнул на загромождавшие стол зловещие в своей утилитарной, не допускающей двоякого истолкования простоте предметы, – было обнаружено и изъято почти сутки назад. Весь его расчет строился на том, что тайник в мужском туалете останется незамеченным. Он просчитался, и уйти ему удалось…

– Естественно, только чудом, – саркастически вставил Вронский. – Благодаря фантастическому, небывалому везению. Да?

– Нет, – разочаровал его Кривошеин. – Скорее уж, благодаря отличной, прямо-таки профессиональной подготовке. По отзывам, он действовал, не раздумывая ни секунды, и все его решения оказывались единственно верными. Мои люди, смею вас уверить, тоже не на помойке подобраны, но он расшвырял четверых, как детей. И двое из этих четверых сейчас находятся в институте Склифосовского. У одного сложный перелом челюсти, у другого – перелом носа и тяжелый ушиб гортани, еще немного, и был бы покойник… Тот, которому разбили мошонку, от госпитализации отказался, но на работу выйдет нескоро. И вообще, при ходьбе еще долго, наверное, будет напоминать циркуль.

– И что, это, по-твоему, говорит в их пользу? – ядовито поинтересовался Вронский. – Ордена вам за это прикажешь выдать, или вы, как Василий Теркин, удовлетворитесь медалями?

Дмитрий Иванович еще обдумывал ответ, который, по его мнению, был очевиден, а Вронский, придя, по всей видимости, к такому же мнению, уже сменил гнев на милость.

– Сядь, – буркнул он, – что ты стоишь столбом? Только зря на нервы действуешь… Они его хотя бы разглядели?

– Даже сфотографировали, – сообщил Кривошеин. Вместо того чтобы сесть, как было предложено, он обошел письменный стол Вронского и остановился рядом с креслом хозяина. – Вы позволите? – осведомился он, делая движение в сторону компьютера. – На входе была установлена веб-камера, и еще одну мои ребята воткнули в туалете, в вентиляционной отдушине над той самой кабинкой…

Вронский подвинулся с заинтересованным видом. Дмитрий Иванович вставил в разъем ноутбука дисковый накопитель и защелкал кнопками мыши. На экране появился рослый и плечистый молодой человек в наброшенной поверх черного костюма с белой рубашкой и галстуком легкой кожаной куртке, с аккуратно подстриженными бородкой и усиками и в очках в тонкой золотой оправе.

– Это он на входе, – прокомментировал изображение Кривошеин. – Согласно предъявленному приглашению, Иван Валентинович Распопов, поэт-песенник.

– Гм, – сказал Александр Леонидович. Невзирая на бородку и очки, запечатленный камерой молодой человек мало походил на поэта, да еще и песенника. Поэт – существо эфирное, утонченное, не от мира сего, а тип на фотографии выглядел как человек, об которого можно погнуть железный лом.

– Настоящий Распопов был обнаружен у себя дома около трех часов назад, – развеял его недоумение Кривошеин. – Наглотался снотворного и умер у себя в спальне. Перед смертью вызвал «скорую», но врачи опоздали, и спасти его не удалось. Жил один, работал, в основном, посредством удаленного доступа – рифмовал «любовь – кровь» и продавал свои бессмертные творения через интернет восходящим звездам шоу-бизнеса.

– Только не говори, что он…

– Педофил, – утвердительно закончил за него Кривошеин. – Стараниями Марка Анатольевича вместо полагающегося срока получил год условно, судимость уже снята.

– Какая избирательность, – с кривой улыбкой пробормотал Александр Леонидович. – Даже тут не изменил своим принципам, подонок…

– А вот видео, снятое в туалете, – сказал Дмитрий Иванович, пару раз щелкнув мышью. – Смотрите, сейчас сработает химическая ловушка. Обратите внимание, какая реакция. Боюсь, я бы на его месте не успел увернуться. Впрочем, он намного моложе… Взгляните: ни секунды колебания, хотя случившееся, разумеется, было для него полной неожиданностью. Ваш племянник – достойный противник!

– Почему ты так уверен, что это именно мой племянник? – неприязненно покосился на него Вронский.

Начальник службы безопасности вернул на экран кадр, снятый установленной на входе камерой, и, наконец, уселся в кресло.