Сквозь Топку

Не доходя шагов десяти до стола, Томас налетел на невидимую стену. Словно кто-то натянул холодную и совершенно прозрачную стеклянную простыню, в которую он и врезался: сначала носом, а потом всем телом. Его отбросило. Юноша инстинктивно поднял руку, потёр ушибленный нос и прищурился: как он умудрился не заметить стеклянной перегородки?

Но как ни всматривался, ничего не увидел. Ни малейшего отблеска на стекле, ни пятнышка. Воздух, и всё. А тип за барьером даже виду не подал, что что-то заметил.

Томас приблизился к преграде, на этот раз осторожнее, выставив перед собой руки. И вскоре они уперлись в... во что? На ощупь оно было как стекло — гладкое и холодное, но абсолютно невидимое.

Раздосадованный, Томас двинулся влево, затем вправо, ощупывая ладонями прочную незримую грань. Она протянулась поперёк всей залы, обойти её и приблизиться к незнакомцу было невозможно. Томас постучал по прозрачной стенке кулаком, та глухо отозвалась, но не подалась. Кое-кто из приютелей, включая Ариса, заметил, что уже пробовал то же самое.

Причудливо вырядившийся тип за барьером, всего в нескольких шагах от него, испустил раздражённый вздох и снял ноги со стола. Заложил книгу пальцем и взглянул на Томаса, даже не пытаясь скрыть своего недовольства.

— Сколько раз повторять? — сказал тип. Его гнусавый голос отлично гармонировал с безжизненной кожей, редкими волосами и тщедушной фигурой. И с идиотским белым одеянием. Странно: его голос совсем не приглушался преградой. — Ещё сорок семь минут до того момента, когда я, согласно данным мне полномочиям, смогу задействовать вторую фазу Испытаний. Проявите терпение и оставьте меня в покое. Это время отводится вам на то, чтобы поесть и привести себя в порядок, так что я строго рекомендую вам, молодой человек, воспользоваться предоставленной возможностью. А пока, если вы не против...

И не дожидаясь ответа, откинулся на стуле, возложил свои тощие костыли обратно на столешницу, после чего открыл книгу на заложенной странице и углубился в чтение.

Томас лишился дара речи. Он отвернулся от типа за столом и прислонился спиной к невидимой преграде. Что это ещё за чертовщина? Да нет, наверно, он спит и видит сон! Непонятно почему, но от этой мысли ещё больше захотелось есть, и он, глотая слюнки, обежал взглядом обширную груду съестного. И заметил, что у двери в спальную палату стоит Минхо, привалившись к косяку и скрестив руки на груди.

Томас указал большим пальцем себе за спину и вопросительно поднял брови.

— А-а, познакомился с нашим новым другом? — с усмешечкой осведомился Минхо. — Стильный чувак, а? Надо бы и мне разжиться такой спецовкой. Ух, как попижоню!

— Я не сплю? — спросил Томас.

— Не спишь. А теперь давай лопай. Выглядишь хреново. Ещё хуже, чем этот крысюк с книжкой за перегородкой.

Томас и сам не ожидал, что так быстро перестанет обращать внимание на неизвестно откуда взявшегося типа в белом наряде и его защитное ограждение. Опять всё та же хорошо знакомая апатия: уже столько всего странного наслучалось, что ничто больше не может удивить. Он махнул на всё рукой и накинулся на еду. Яблоко. Апельсин. Пакетик с орехами, потом батончик мюсли с изюмом. Организм затребовал воды, но Томас никак не мог заставить свои ноги уйти от горы продуктов.

— Не налегай так на жратву, — подал из-за спины голос Минхо. — У нас тут шенки всю спальню заблевали — обожрались. Слышь, хватит, говорю!

Томас был на верху блаженства. Когтистое чудище в животе сдохло, и он по нему не скучал. Юноша понимал — Минхо прав, надо остановиться. Он кивнул другу и отправился выпить воды. Вот теперь можно и поразмыслить о том, что имел в виду тип в белом, говоря о «второй фазе Испытаний». Интересно, что ещё им приготовили?

Получасом позже Томас вместе с остальными приютелями расположился на полу лицом к незримой стене. Справа от него сидел Минхо, слева — Ньют, а за перегородкой — всё тот же крысомордый тип в белом у стола. Ходули Крысюка по-прежнему покоились на столе, а глаза бегали по страницам.

Томас ощущал себя новым человеком — тело медленно наливалось силой и энергией. Когда он был в туалете, Арис бросил на него странный взгляд исподтишка, словно хотел мысленно заговорить, но испугался. Томас, не глядя на него, быстро прошёл к крану и принялся хлестать воду — сколько влезло в больше уже не пустой желудок. К тому времени, как он напился и утёрся рукавом, Арис ушёл. Теперь паренёк сидел у стены, уставившись взглядом в пол. Томасу стало его жаль — как ни плохо обстояли дела у приютелей, Арису было ещё хуже. Особенно, если он так же был близок с убитой девушкой, как Томас с Терезой.

Первым нарушил тишину Минхо.

— По-моему, мы все свихнулись. В точности как эти, как там они себя называют? Во, хряски. Те, что орали у окон. Сидим тут, ждём, когда Крысюк соизволит раззявить рот. Это, по-вашему, нормально? Как в школе для дебилов. Вот что я вам скажу, парни: ничего хорошего мы не услышим, иначе зачем бы ему было отгораживаться от нас?

— Умолкни и слушай, — оборвал его тираду Ньют. — Может, он скажет, что всё закончилось.