Сколько стоит ваше сердце?

- И что? Поджечь? - загорелся Рыжик.

- Не так эпично. Ты же можешь сделать так, чтобы веревки сгнили и рассыпались?

- И плот развалился? - мгновенно просек рыжий, - могу. Вообще легко!

Идея вполне тянула на орден: "Идиот года", но поняли они это не сразу. Сначала вернулся Беда, довольный, как зверь Лефарат, и показал на пальцах, что пристроил по месту все семнадцать "заряженных" камней и им, в общем, можно двигать до дому...

Далеко отплыть не успели, вынырнувшего Винкера едва не пришибло здоровенным, тяжелым бревном. Беда, отфыркиваясь, нарисовался рядом, глянул назад и выдал такую конструкцию, что у Марка зачесались руки - немедленно записать и выучить.

Что-то подсказало стратегу, что "на бис" он ее не повторит.

- Балбесы, - определил Беда, - быстро на берег!

Бревна неторопливо и вальяжно проплывали вниз, иногда глухо стукаясь друг о друга. Следом к морю продрейфовал здоровенный кусок плота, разваливающийся на глазах.

- Часовых усыпить додумались?

- Да они и так спали...

- Зашибись! - Беда схватился за голову, повязанную черным платком. - Есть только четыре катастрофы: пожар, землетрясение, наводнение - и мальчишки на войне.

- А эпидемия? - встрял Рыжик, которого не угомонила даже смерть, просвистевшая на расстоянии в полпальца.

- А эпидемия, как учат нас господа-жрецы, не природное бедствие, а суть - кара богов за грехи человеческие, - наставительно изрек Беда, щелкнул парню по носу и уставился на небо, чтобы по звездам определить направление на Южный.

До городка они добрались уже перед самым рассветом, усталые и грязные, съеденные комарами чуть не до скелетов и сами готовые кого-нибудь съесть вместе со скелетом, сапогами и пряжками.

Холм темнел на фоне неба, словно вырезанный из черной бумаги. "Дева с ведрами" горела прямо над ним, а звезда Ферин висела у самого горизонта.

В полутьме Рыжик наткнулся на труп бритого, выругался и в изумлении, смешанном с испугом оглянулся вокруг. До этого момента мальчишка как-то не задумывался о том, как они будут возвращаться в лагерь, окруженный противником.

Противников не было. Во всяком случае, живых.

- Головы остались, - деловито прикинул Беда, - надо посчитать, да пусть Райкер на амулете подтвердит. А то потом доказывай, что лишнего не приписали.

- Вы их... всех? - поперхнулся Рыжик.

- Справедливости ради, надо и вашу долю выделить, - прикинул Беда, - вы тоже неплохо дрались, я заметил. Кто-то очень серьезный вас учил, и как бы не со стороны Полуночи.

- Так и есть, - кивнул Винкер, осматривая картину, где Серая Госпожа попировала всласть. Тела бритых лежали кучно. Присмотревшись, Марк заметил, что у многих фиольцев вместо ожидаемых колотых ран, были просто и без затей перерезаны глотки.

- Как? - коротко спросил он.

Беда понял.

- Новая разработка магов, нашей команде дали для проверки в полевых условиях. Помнишь ящик? Половина горшков была с обычной горючей смесью, а вторая - с сонным дымом. Парни потом прошли и доделали работу. Вроде чисто, никого не пропустили.

Рыжик отстал по тривиальной причине - его выворачивало наизнанку. Беда испытующе поглядел на Винкера.

- Ты-то блевать не будешь? Или, там, молиться?

- Я неверующий.

- Это временно, - "успокоил" Беда, - кто под смертью ходит, все верующие. Нервы крепкие - уже хорошо. Значит, толк будет. Со временем. Когда вся бестолочь выйдет.

- Люблю оптимистов, - фыркнул Марк, возвращая ему "должок".

Беда тихонько свистнул, услышал ответный сигнал. Вскоре наверху зашуршало и вниз скатился здоровенный камень, замотанный веревкой.

- А вот и наша лестница в Облачный Сад, господа. Блевать закончили? Тогда прошу...

Держась за веревку, до лагеря добрались быстро. А там уже начиналась утренняя смена караулов, прием гвардейцев... И страшноватая картина людей с перерезанными глотками как-то быстро отошла на второй план.

Да, можно подумать, их бы бритые пожалели? Потом догнали и еще раз пожалели!

Очередной совет собрался в ратуше, единственном здании, которое не успели или просто не смогли разнести в пыль, уж слишком оно было основательным. Построенное триста лет назад, из булыжников, размером с конскую голову и скрепленных раствором на птичьих яйцах. Сейчас так не строили.

Современные башни устремлялись в небо, поражая летящей, воздушной красотой... Внутри у них были деревянные перекрытия, тонкие, рассчитанные предельно, вообще без запаса, только чтобы выдержать вес крыши. Это был не то, чтобы великий секрет, просто строители не распространялись. А что - стоит и ладно.

Но на фортификации подробно рассказывали что, начнись пожар - эти воздушные башни можно даже не тушить, смысла нет. Все равно обрушатся внутрь, потому что высокая температура изменит свойства дерева.

Смотрелось, конечно, здорово. Но жить в таком дворце Винкер бы поостерегся. Хотя ему никто и не предлагал.

- Почему ночью? - спросил Вейли. Смотрел он на генерала. Но ответил Марк.

- А почему - нет? Какая разница? Ночь - такой же день, только темно.

- И сколько бритых на нас полезут?

- Все.

Вейли поморщился и исправил вопрос:

- Я имел в виду - одновременно.

- Все, - повторил Винкер.