Читаем Сказы о жизни и быте русского народа полностью

Иван-чай – что за зелье?

Когда-то давно иван-чай называли боровым зельем. Настойка на листьях иван-чая снимала головную боль, простуду, воспаления. Еще хлебницей его называли, потому что размолотые в порошок коренья этого растения добавляли для профилактики болезней в хлеб. Петушковыми яблоками – за сладковатый вкус и добавляли в салаты. Скрипником его звали сборщики – за характерный скрип, который слышен при выдергивании из земли. Волоконка – потому что стебли использовали при плетении веревок. Медунец – потому что знатный мед из этой травы получался. А пушник – потому что богатый пух, который образовывался после цветения, собирали и использовали в хозяйстве (наподобие современной ваты). Копорским чаем называли эту траву по имени деревни Копорье. Там с древних времен (предположительно с XIII века) знали секреты, как иван-чай сушить в русских печах, чтобы он не терял свою целебность и аромат.

Самовары из поколения в поколение передавали, невестам в приданое готовили. Если семьей долго ехали куда-то, то самовар с собой брали: шишки еловые, сосновые или лучины липовые разжигали, сапогом воздух в трубе подкачивали – и готов чаек, любую усталость в пути снимал, все волнения успокаивал, голодным да холодным не оставлял.

Самовары на самом видном месте стояли в каждом трактире. Входит путник и видит начищенный до блеска самовар, пыхтящий, сопящий и тоненькой дымной струечкой попискивающий, и понимает: здесь его обогреют, накормят, напоят, как дома.

«С самоваром да чаем тоски не замечаем!» – конечно, если водички коромыслом принесем.

Почему иван-чай так зовется?

Есть легенда, что давным-давно был знахарь Иван, который ходил все время в алой рубашке, и чуть ли не первым открыл целебные свойства этой травы. Но есть и такое мнение, что иван-чаем назвали его иностранцы, которые считали Русь страной Иванов.

<p>Порядок в еде – достаток в избе</p>

К трапезе – еде – у русичей особое отношение было. Когда страда, пахота и хлопотные хозяйственные дни, тогда не до разносолов было – с радостью садились за простой стол, где только ложка у каждого, хлеба ломоть да горшок большой, например, с ароматной гороховой кашей были. А вот если праздник какой, то столы ломились от угощений мясных и рыбных, сладостей, напитков – все в утробу шло и себе, и гостю любому.

В полевые или огородные дни было не до семейных обедов. С собой собирали в котомочку самую простую еду и в поле во время отдыха недолго перекусывали. Не скупость это была, а прок: точно знали русичи, что на слишком сытый желудок работать тяжело, руки не так споро двигаются, голова не так соображает.

Пословицы о еде

Когда я ем, то глух и нем.

Что испек, то и кушай.

Ешь хлеб, коли пирога нет.

Есть калачи – не сидеть на печи.

Не поешь толком – будешь волком.

Кто как жует, тот так и живет.

Беда – бедой, а еда – едой.

Мельница сильна водой, а человек едой.

Что в рот полезло, то и полезно.

Поработаешь до поту, так и поешь в oxoтy.

Трудно сейчас сказать, сколько раз в день ели наши предки. Но завтракали, скорее всего, не всегда, ведь ни свет ни заря вставали. Летом в поле шли еще до рассвета, чтобы с первым солнцем до полуденного зноя уже отработать хорошо. Зимой тоже вставали еще потемну, чтобы со скотиной успеть управиться и других хлопот по дому полно было. Хозяйка выкладывала на стол, что с ужина осталось, и каждый ел в свое время – кто как проснулся, кто как уже поработал. Если обедали вместе – не раньше полудня. А ужинали уже когда темнеть начинало, почти перед сном.

Перейти на страницу:

Все книги серии Удивительная Русь

Сказы о жизни и быте русского народа
Сказы о жизни и быте русского народа

Книга «Сказы о жизни и быте русского народа» предназначена для широкого круга читателей, интересующихся русскими национальными традициями.В сказовой форме автор проводит читателя сквозь толщу времени и исторических событий (из стародавних времен X века вплоть до начала XX века), тем самым открывая уникальную возможность войти в целостный мир русской культуры, понять сакральный смысл праздников, обрядов, бытовых предметов.Автор книги не ставит перед собой цель документального описания, всестороннего и полного освещения всех древнерусских реалий. Выбраны ключевые темы о деталях русского быта, автором показаны фрагменты семейного уклада русского человека, особенности обрядов и обычаев наших предков. За основу взята мысль об обрядовости жизни русичей, символичности их мышления.

Жанна Викторовна Андриевская

Культурология

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология