Система

– Ещё раз говорю, забудь. Ребята пошалили и разбежались. Ты забыл про это их тяфканье, они забыли что ты тоже сегодня не по форме. – Томилов дёргает товарища за подол футболки. – За-будь!

Жулик вернулся в роту уже ночью. Весь день он бродил по парку, который находится рядом с училищем. Сейчас он проголодался, замёрз и уже устал гонять в голове одни и те же мысли. Агрессивный настрой постепенно сменился смирением и обречённостью. Давно он уже не чувствовал жалости к самому себе. Сейчас он абсолютно один, его кинули все. Даже Ник, который зачем то ушёл в увольнение. Ему придётся смириться, придётся принять их условия. Это не потому что он испугался, просто устал немного. Нужно подкопить силы и тогда он ещё со всеми поквитается. Зайдя в подъезд он поднимает голову и смотрит наверх. Голова «фишки» пропадает в квадрате лестничного пролёта. Пока он поднимется все уже будут знать, что он вернулся. Он осторожно заходит в казарму. Дневальный приветствует его, молча поднеся руку к голове, как будто ничего и не было. В казарме тихо; кто-то спит; кто то видимо смотрит телик в ленинской, откуда слышны негромкие звуки. А вот в сушилке оживление, оттуда слышны пьяные возгласы. Пересилив себя, Жулик открывает дверь в сушилку.

– О, Сашка пришёл. Заходи Санёк! Выпьешь с нами? – Монтана радушно распростёр объятия. Рядом с ним на лавочке сидят Медный и Кир. Четыре табуретки по центру образуют квадратный столик, вместо скатерти накрытый газетой. На столике небольшой противень золотистой жаренной с луком картохи, банка с солёными огурцами, какие-то консервы. Бутылка финской водки королевой восседает в центре.

Жулик, давясь слюной, молча присаживается на табурет, который любезно уступает ему Емеля.

– Пацаны, давайте выпьем за всех нас. – Кир, одетый в белуху, поднимает стопку. – Я рад, что мы вместе и надеюсь, что тот, кто решил идти с нами не пожалеет. Нас ждут большие дела! И ещё, за нового участника «Системы» – он тянется стаканом к Жулику, стакан которого с покорным звоном встречает приветствие.

Глава 5. ФОКУСЫ

2 мая 1994 г.

Подъём по лестнице кажется Смолякову бесконечным мучением. Он останавливается между пролётами, чтобы восстановить дыхание. Капитану нет ещё и сорока, но в последнее время он стал стремительно увеличиваться в массе, как заведённое на дрожжах тесто.

«Нужно бросать курить» – думает он, начиная штурмовать очередной пролёт. Перед дверью казармы, он чувствует себя альпинистом, достигшим вершины Эвереста.

«Дежурный по роте на выход!» – дневальный на тумбочке вытягивается в струнку. Сержант Якубовский вырастает из сумерек, вяло подсвеченных дежурным освещением.

– Товарищ капитан, за время Вашего отсутствия происшествий в роте не было! – он щёлкает сапогами, как эсэсовец и лихо подносит руку к виску.

Капитан замечает ажурные узоры, оставленные подушкой, на правой стороне лица сержанта, но не придаёт этому значения. Он ещё помнит молодость. Но всё равно нужно быть чем-то недовольным. Замечать неправильное, значит показывать свою компетентность.

– Опять на лестнице вонь стоит. Сколько раз говорил: курить в строго отведённом месте. Где у нас такое место, сержант?

– Справа от подъезда, – сержант виновато опускает голову.

– Последний раз предупреждаю, – капитан трясёт мясистым пальцем. Этот последний раз наверное уже сотый по счёту, но для капитана это замечание уже стало ритуалом. Каждый его день состоит из множества таких ритуалов, мелочей, которые необходимо выполнить, чтобы считать, что день прошёл не зря. Утренняя сигарета, прогулка с собакой, первая страница газеты «Красная звезда» (только первая), сигарета после завтрака, сигарета в ожидании трамвая, сигарета после трамвая. Дальше служба с её подъемами, разводами, совещаниями, послеобеденным сном прямо в кресле, ожиданием окончания дня. Вечером прогулка с собакой, сигарета перед ужином, сигарета после ужина, очередная серия бразильского сериала. Вот и всё день прошёл как надо. Все ритуалы расписаны строго по времени и если хоть один из них сорвётся, или пойдёт не так, то весь день в календаре можно обвести чёрным фломастером.

Сегодня с утра всё идёт по плану и ни один ритуал не дал сбоя, поэтому он появился в роте за пять минут до подъёма.

– Ну что, поднимайте роту, – говоря эту фразу будничным тоном, он как обычно подносит руку с часами к глазам. Сержант один за другим щёлкает выключателями, и хмурое помещение вмиг озаряется слепящим светом.

«Рота подъё-ём!» – за этим бодрым криком дневального скрывается «ну вот настал и мой черёд поиздеваться».

Капитан любит наблюдать эту картину, этот мгновенный переход ото сна к бодрствованию, когда по одной команде спящее помещение взрывается забрасываемыми на душки одеялами, вскакивающими суетящимися, бегущими, толкающимися, но ещё спящими людьми, когда в одну секунду тихое помещение казармы превращается в шумный базар. Это похоже на взрыв, нужно просто нажать на детонатор криком дневального и вуаля.