Синдром публичной немоты. История и современные практики публичных дебатов в России

Внимание ведущего собрание председателя привлекается криком, как на новгородском вече. Чей вопрос громче, того все и слушают. После того как большинство собственников осознали, что отсутствие кворума обрекает их на роль «немой» массовки для легитимации Правления, люди начали расходиться. Они уходили, не дожидаясь конца собрания, которое превратилось в череду публичных жалоб – эдаких «коммунальных литаний», если пользоваться термином Нэнси Рис [Рис 2005]. К концу собрания по залу стали ходить самые ангажированные и недовольные работой Правления жильцы. Они громко обсуждали «жуликов и воров» из Правления, делились историями о «протечках», «ржавой воде», «ледяных батареях» и обменивались телефонами, чтобы при встрече обсудить «возможности организации ТСЖ».

Была создана инициативная группа, и было зарегистрировано ТСЖ, в деятельности которого принимает участие несколько жильцов, которые в вялотекущем режиме оспаривают право управления у ПЖСК через суд, но де-факто за последние полтора года никаких изменений в системе домоуправления не произошло. То же Правление, тот же бессменный председатель. А счета за коммунальные услуги приходят все более впечатляющие.

Случай 4: общественные слушания по проекту «Охта-центра»

Общественные слушания по проекту «Охта-центра» состоялись в гостинице «Карелия» 1 сентября 2009 года. Они стали своеобразным апофеозом многолетней борьбы градозащитной общественности против проекта строительства небоскреба в историческом центре Петербурга[132].

Всех входящих на слушания тщательно обыскивали: два металлоискателя, два осмотра сумок, одно ощупывание руками и два обнюхивания собаками. На столе у милиционеров лежали изъятые вещи: один нож, два пирожка в полиэтиленовых пакетах и одна баночка, вероятно, с салатом. Организаторы (ОАО «Общественно-деловой центр „Охта“») решили взять оппонентов строительства измором. Слушания длились 4 часа без перерыва, при этом 300 сидячих мест в зале хватало примерно на половину участников.

Противники небоскреба пришли в основном за час до начала. Там был весь актив городской оппозиции (представители движений «Охтинский мыс», «Живой город», Центра экспертиз ЭКОМ, ВООПИК и др.) и пожилые петербуржцы, многие из которых были настроены весьма эмоционально. Некоторые пронесли в конференц-зал гостиницы плакаты и листовки, некоторые запаслись свистками. Сторонники небоскреба были представлены в основном старушками, людьми среднего возраста и крепкими молодыми парнями, которые судя по тому, как они потом дружно вытаскивали из зала нацболов, были этому специально обучены.

В полном соответствии с тактикой измора первые два выступления – начальника управления координации ОДЦ «Охта» Петра Лучина и архитектора проекта Филиппа Никандрова – длились почти полтора часа, на протяжении которых публика орала что есть мочи, свистела, хлопала, размахивала плакатами, выражая свое несогласие с нарушением высотного регламента. Организаторы демонстрировали олимпийское спокойствие и продолжали говорить, лишь увеличивая громкость микрофона. Публика тем временем входила в ажитацию и ругалась все сильнее. Борцы с башней кричали, что кто-то в толпе провокатор, и пытались провокаторов сфотографировать. Последние, вероятно не желая быть разоблаченными, старались отобрать у фотографировавших их фотоаппараты. Противники и сторонники строительства выясняли друг у друга: «Сколько вам заплатили?» «Сейчас, чтобы посмотреть на город сверху, надо заплатить две тысячи рублей за место в вертолете, – говорил между тем Петр Лучин, – а когда „Охта-центр“ будет построен, все смогут делать это совершенно бесплатно». Представитель общества малолетних узников, которое не раз уже публично вступалось за «Охта-центр», сказал, что башня – «это ваша, молодежь, прекрасное будущее, которое вы еще не осознаете». Как отмечали журналисты, пожилые ораторы доминировали с обеих сторон, так что слова «ленинградцы» и «товарищи» звучали чаще, чем «петербуржцы» и «господа»[133].

Слушания были проведены с грубыми нарушениями законодательства, с использованием «массовки», а также сил ОМОНа, который задерживал наиболее рьяных активистов (были арестованы Алексей Ярэма, Андрей Воронцов и многие другие). Некоторым представителям Гражданской коалиции все же удалось выступить в прениях, но в заключение, подготовленное районной комиссией по землепользованию и застройке по итогам слушаний, вошла лишь малая часть критических отзывов о проекте.