– Вы… – Тунде глядит вниз, на прилив толпы. Стрельба уже ближе. – Извините, если вы тут живете. Я хотел подождать, когда можно будет спуститься. Ничего?
Она медленно кивает. Тунде опять выдавливает улыбку:
– Внизу нехорошо. Вы тут прячетесь?
Отвечает она не спеша, слова выговаривает тщательно. Акцент не очень густ; похоже, не так уж она и безумна.
– Я искала тебя.
Тунде решает было, что, может, она слышала его голос по интернету, видела фотки. Он выдает полуулыбку. Поклонница.
Она опускается на колени, возит пальцами в луже, где Тунде так и сидит. Он думает, она моет руки, но затем разряд бьет ему в плечо и все тело колотит.
Это так внезапно и молниеносно – на миг Тунде кажется, что померещилось. Женщина не смотрит в глаза, отворачивается. Боль растекается по спине, вниз по ногам. Боль каракулями рисует дерево на боку, не вдохнуть. Тунде на четвереньках. Надо выбираться из воды.
Тунде говорит:
– Перестань. Не надо.
Собственный голос ему удивителен. Уязвленный, умоляющий. Судя по голосу, ему страшнее, чем по ощущениям. Все будет нормально. Он выберется.
Тунде отступает. Внизу орет толпа. Слышен визг. Если женщина прекратит, у Тунде будут потрясающие снимки – улица, бои.
Женщина все возит пальцами в луже. Вращает глазами.
Тунде говорит:
– Я тебя не трону. Не бойся. Можем вместе подождать.
Тут она смеется. Несколько раз как будто гавкает.
Тунде перекатывается, задом выползает из лужи. Наблюдает за женщиной. Вот теперь страшно: этот смех его доконал.
Она улыбается. По-плохому, от уха до уха. Губы влажные. Тунде хочет встать, но ноги трясутся и почти не держат. Он падает на одно колено. Женщина кивает – мол, да, предсказуемо. Да, так оно обычно и происходит.
Тунде озирается. Смотреть особо не на что. На соседнюю крышу ведет шаткий мостик – просто доска. Этот путь его не прельщает: женщина может выбить у него из-под ног доску, пока он идет. Но доска сойдет за оружие. Хотя бы отбиться. Тунде ползет к доске.
Женщина произносит несколько слов на неведомом языке, а затем, очень тихо:
– У нас любовь?
Она облизывает губы. Вдоль ключиц живым червем вздрагивает пасма. Тунде ползет быстрее. Смутно сознает, что на них смотрят с крыши через дорогу, – люди тычут пальцем, окликают. Оттуда они ничем не помогут. Разве что запилят видос. И что Тунде пользы? Он снова пытается встать, но ноги еще не отошли, дрожат, и женщина смеется, глядя на его потуги. И бросается на него. Он пытается пнуть ее в лицо ботинком, но она хватает его за голую щиколотку и снова бьет. Длинная высокая дуга. Точно мощный отработанный удар мясного тесака вниз по бедру и икре отделяет плоть от кости. Тунде чует, как горят волоски на ногах.
Пахнет как будто пряностями – что-то долетает с улицы. Жарится мясо, дымятся и капают животный жир и горящие кости. Тунде на ум приходит мать – как она сует руку в кастрюлю, проверяет обданный кипятком рис, катает зернышки в пальцах. Слишком горячо, Тунде, убери руки. Он ощущает сладкий жар джолофа, что побулькивает на плите. У тебя мозги сварились, Тунде. Ты вспомни, как это объясняют. Твой мозг – мясо и электрика. От этой штуки больнее, чем должно быть, потому что она коротит мозг. Ты спятил. Ты не дома. Мама не придет.
Женщина уже повалила его, дергает за ремень и джинсы. Стаскивает их, не расстегнув пряжку, а они узкие и застревают на бедрах. Спину дерет гравий, в поясницу краем впивается влажный бетонный блок, ссаживает кожу до крови, а Тунде все думает: если чересчур отбиваться, она меня шарахнет до бесчувствия и тогда сможет делать со мной что пожелает.
Где-то вдали кричат. Тунде словно под водой – уши заложило. Сначала он думает, что кричат внизу на улице. Ждет следующего удара – все тело напружинивается. Но удара нет, и лишь тогда Тунде соображает, что отбивается от воздуха, и открывает глаза, и видит, как женщину оттаскивают от него еще три женщины. Перебежали с соседней крыши по доске, наверно. Они отшвыривают ее и лупят током снова и снова, а она все не желает лежать смирно. Тунде подтягивает штаны и ждет, смотрит, пока эта женщина со своей длинной и толстой масляной косой не застывает совсем.