— Люди погибали один за другим, слуги Волшебника сбрасывали в ров их бесчувственные тела. Так продолжалось бы еще долго, если бы один парень, житель деревни, не прочитал в тайной книге способ, как победить опасного чародея.
Слушатель погладил ерзающую на его бедре ногу Г. Дж., притянул рассказчика поближе и вновь закрыл глаза.
— Темной ночью, — свистящим шепотом продолжил Гарри, придвигаясь к чуть улыбающимся губам, — смелый парень пришел к замку, выстрелил из арбалета гарпуном с веревкой и залез по ней на башню. Он незаметно проник внутрь и пробрался в спальню Колдуна. Ему повезло — Волшебник как раз вышвырнул очередного высохшего от любви и лег спать. Его красивые и страшные глаза были закрыты.
Не справившись с искушением, он потянулся к лицу Северуса и осторожно коснулся губами прикрытых век, поелозив по ресницам.
— Медуз Горгон какой-то, — пробормотал редактор. — И что же сделал смелый паренек?
— Я лучше покажу, — Гарри перевернулся в постели и поцеловал его вальяжно отдыхающий на бедре член. — В такой позе парень не видел глаза Чародея, — объяснил он.
— Персей был недогадливый идиот, — Северус обнял ноги Г. Дж. и зарылся носом в его волосы в паху. — Не с той стороны подобрался к даме.
— Наверное, — сказочник медленно лизнул утомленную плоть по всей длине, с удовлетворением почувствовав, как та начинает наливаться. Сжав в пальцах живую драгоценность, он пробрался дальше, сунув растрепанную голову между ног Вкусного Зверя. — Знаешь, что дальше было?
— М-м?.. — отозвался Северус. Рот его был занят возрождающимся к жизни Приапом.
«Не думать, что он делает, не думать, что он делает», — как мантру, повторял про себя Гарри, опасаясь впасть в упомянутый ступор и раствориться в собственном удовольствии.
Он гладил губами собрата Приапа, потяжелевшего, теплого, безмолвно передавая прикосновениями охвативший сердце восторг.
Бедра Зверя ощутимо напряглись и подались навстречу ласкающему рту.
— Колдун перевозбудился и умер, — прошептал Северус.
— Я не разрешаю тебе умирать, Шатц, — задыхаясь от острого желания, Гарри елозил языком по его коже, горячей, пряно пахнущей возбуждением.
Окончательно опьянев от нежности, он зарылся лицом в жаркое тело и прильнул губами к анусу, жадно просунув язык как можно глубже.
— Du lieber Gott! — взвыл Зверь.
Он сжал бедрами голову Г. Дж. и придушенно рычал, не выпуская изо рта распаленного Приапа, лаская его исступленно и ненасытно, вылизывая щелочку, вонзаясь языком между крошечных губ.
— Мой Шатци!.. — едва не плача, скуля, как щенок, Гарри толкался в дарящий наслаждение рот.
Уже не заботясь, что бесстыдно завывает, он кусал, сосал, лизал Вкусного Зверя с остервенением и страстью, которой не знал в себе прежде — волшебное отзывчивое тело принадлежало ему без остатка. Пробравшись в раскрывающееся от прикосновений отверстие пальцем, Г. Дж. со страстью открывателя Америки готовил путь измученному желанием Приапу.
— Bitte, bitte komm, — прохрипел Зверь. Почти не в силах продолжать игру с членом Г. Дж., он сжимал его губами, но был уже не в состоянии изощренно пытать языком.
Не сговариваясь, оба вдруг перевернулись лицом к лицу и впились в губы друг друга с алчностью оголодавших зверей. Северус схватил истекающего соком Приапа и возбуждающе сжал своими ягодицами.
— Шатци-ой!..
Направляемый нетерпеливой рукой, член Г. Дж. медленно входил в горячие недра земли обетованной.
Гарри распахнул глаза, ошеломленно уставившись на непристойную картину слияния их жаждущих тел. Северус обнял его за поясницу, притягивая все ближе, поглощая дюйм за дюймом, горячо и настойчиво.
— Ау-у!.. — всхлипнул Гарри, едва не теряя сознание от удовольствия. Кожа загорелась, кровь хлынула по венам раскаленной лавой.
Не в силах сдерживаться больше, он вогнал Приапа до конца, рыча и кусая губы, страшась того, что не вынесет кипения крови и взорвется, как термоядерный заряд.
Оторвавшись от магнетического зрелища, он поднял взгляд на Северуса и обомлел.
Сказка про Чародея перестала быть выдумкой.
Провалившись душой в расширившиеся от наслаждения бездонные зрачки, Г. Дж. пропал окончательно.
— Люблю тебя, — простонал он. — Больше чем люблю!
Глаза Северуса стали совершенно дикими. Пальцы до боли вонзились в ягодицы Гарри.
— Не бросай меня... сейчас, — прохрипел он. — Я не переживу.
Сердце Г. Дж. перевернулось, гулко ударив о ребра.
— Ты... ты с ума сошел?!
Уже плохо понимая, что происходит, он вцепился ногтями в бедра Зверя, красивые, сильные, доверчиво раскрытые, толкаясь в жаркое тело все быстрее, с исступлением отдавая себя.
Северус, мокрый от пота, с пылающим лицом, стонал сквозь зубы, двигаясь навстречу Гарри, лихорадочно лаская его руками везде, куда мог добраться.
Приап скользил в тугой сжимающей плоти; какой-то упругий бугорок внутри, об который Гарри терся, шалея от удовольствия, увеличился в размерах, вынести это было уже невозможно.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное