Шишов А.В. - Алексеев. Последний стратег (Белое движение) - 2004

Среди прочего Алексеев особенно пристрастно изучал материалы первых боев, в том числе и на реке Ялу (по-ки-тпйски, Ялуцзян). Поражало то, что Восточному отряду под командованием генерала М. И. Засулича, состоявшему на речном рубеже из отборных воинских частей, командование Маньчжурской армии приказало отступить, а не удерживать позиции. А сил у русских имелось здесь вполне достаточно: 3-я и 6-я Восточно-Сибирские стрелковые дивизии с их штатными артиллерийскими бригадами (20 батальонов пехоты и 64 полевых орудия), отдельная Забайкальская казачья бригада, Аргунский и Уссурийский казачьи полки (всего 24 казачьи сотни).

Поражало и другое в начавшейся войне: полная инженерная неподготовленность войск. Не случайно один из иностранных военных наблюдателей, состоявших при штабе 1-й японской армии генерала Темасады Куроки, английский капитан Р. А. Винсент так отозвался о русских полевых укреплениях на реке Ялу:

«Русские укрепления были самые первобытные. Расположение орудий на горах севернее Тюренчена было, можно сказать, совсем не прикрыто. Немного земли было насыпано около орудий, но не орудийных, окопов, закрытия для прислуги не было вовсе.

Пехотные окопы вдоль подошвы гор были просто брустверы из нарезанного здесь же дерна. Они были одеты ветками без всякой попытки к маскировке, не имели никаких искусственных препятствий впереди, не давали укрытия для голов и мало защищали от шрапнельного огня».

Тогда же генерал-лейтенант Алексеев приказал подготовить за своей подписью шифрованную телеграмму в штабы окружных штабов:

«Провести в полках и артиллерийских бригадах показательные учения по отрытию окопов и сооружению батарейных позиций с учетом войны с Японией. Присутствие всех ротных и батарейных командиров на учениях обязательно. Об исполнении доложить в месячный срок. Начштаба округа генерал Алексеев».

Несколько позднее в штабе 3-й Маньчжурской армии стали известны все обстоятельства событий у Сандепу. Говорили, что Куропаткин в душе был против, но уступил требовательным телеграммам российской столицы.

Наступление на Сандепу, как задумывалось в штабе главнокомандующего, началось ночью. Его предворяла артиллерийская подготовка из легких, скорострельных полевых орудий. Поэтому вражеские окопы оказались неповрежденными, а батареи японцев неподавленными. Две трети артиллерии наступавшей 2-й Маньчжурской армии (вновь!) оказались в резерве. 1-й Сибирский корпус генерала Г. К. Штакельберга быстрой атакой захватил всю линию реки Ханьхэ. Оборонявшиеся здесь японцы бежали.

К 22.00 следующего дня корпус выполнил поставленную перед ним задачу. Стрелки-сибиряки захватили укрепленные селения Сумапу и Хэгоутай, выбив из них японцев. Однако после ночного успеха наступление развивалось крайне медленно и застать в дальнейшем японское командование врасплох не удалось. Главнокомандующий Куропаткин даже не пытался ввести в дело готовые к атаке полки и дивизии 3-й Маньчжурской армии генерала Ка-ульбарса.

Зато его соперник маршал Ивао Ояма немедленно стал усиливать свой левый фланг, подвергнувшийся сильной атаке. Чтобы парировать удар противника, он подтянул сюда значительную часть резервов. Значительно был усилен и без того немалый гарнизон большого китайского селения Сандепу, который с высоты господствовал над окружающей местностью. Его тактически выгодное положение стороны хорошо понимали.

Все утро следующего дня русская артиллерия бомбардировала Сандепу и прилегающие к нему позиции японцев, но без видимого успеха. Ровная местность, убранные поля гаоляна перед Сандепу были покрыты тонкой коркой льда. Сильный туман затруднял движение наступающих войск. Командиры батальонов и рот теряли ориентировку.

Из-за стелющегося по земле тумана часть атакующих полков перемешалась и вместо восточного направления взяла юго-восточное. В 600-800 шагах от ближайших гли-побитных домов Сандепу наступавшие стрелки залегли. В течение шести часов, до самого сигнала к атаке, люди находились под ружейным огнем японцев, стрелявших из-за укрытий.

Командир 14-й дивизии, непосредственно наступавшей на Сандепу, генерал С. И. Русанов тщетно искал корпусного начальника, чтобы доложить ему обстановку. Не получив подкреплений и артиллерийской поддержки, дивизионный командир не осмелился начать общую атаку. Однако ночью два полка его дивизии ворвались в какую-то большую китайскую деревню, из которой после рукопашного боя бежала японская пехота.

Ночной успех дал повод генералу Русанову под утро отправить в штаб корпуса следующее боевое донесение:

«Дивизия поставленную задачу выполнила. Сандепу, вся разрушенная артогнем, в наших руках».

Через час об этом ночном успехе стало известно главнокомандующему. Генерал от инфантерии Куропаткин отда/і следующий приказ командующему 2-й Маньчжурской армией Гриппенбергу:

«Воздержитесь от дальнейшей атаки, ограничиваясь удержанием Сандепу».

Куропаткин почему-то посчитал это укрепленное китайское селение «ключом» ко всей японской оборонительной позиции. В действительности Сандепу был только одним из ее узловых пунктов.