Шишов А.В. - Алексеев. Последний стратег (Белое движение) - 2004

- В распоряжении штаба главнокомандующего находится китайский партизанский отряд «Пинтуй». У него свои задачи, но в данном случае его можно перебросить в японские тылы перед вашей армией. Они и встретят Хан-дэнгю.

- Но силы могут быть не равны.

- У «Пинтуя» есть большое преимущество перед хунхузскими бандами. Полковник Чжан навел в отряде железную дисциплину.

- Об этом полковнике наслышан. Удивительно, что пошел к нам служить без всякого денежного содержания. Неужели он так с купцом Тифонтаем ненавидит японцев?

- С Тифонтаем все ясно. У него в Хабаровске большое дело: торгует лесом и китайским шелком, промышляет амурским золотишком. Во многих селах по Амуру содержит свои лавки.

- А чем живет полковник Чжан?

- Как чем? Военными трофеями. Он же нам в казну не сдает то, что отбивает у японцев и местных чиновников-мандаринов.

- Тогда все понятно. Чем армейский штаб может помочь Тифонтаю?

- Прежде всего информацией о расположении японских войск перед армией. Есть данные.

- Есть. Хотя далеко не полные.

- Остальное тифонтаевцы узнают сами. Нужно также передать им хунхузов, захваченных казачьими разъездами в последние дни. Полковник Чжан найдет с ними общий язык для проведения операции против разбойника Хандэнгю.

- Вы решили нейтрализовать его? Уничтожить?

- Зачем, Михаил Васильевич. Наша контрразведка в лице полковника Соковнина предлагает перекупить Хан-дгшгю у японцев. Разумеется, за хорошую сумму.

— А согласится ли?

— Соковнин утверждает, что Хандэнгю будет служить нам, но, конечно, не безвозмездно. У контрразведчиков такой опыт в маньчжурских делах уже есть...

Операция по нейтрализации 10-тысячного войска хунхузов прошла успешно. Бывший предводитель повстан-цев-ихэтуаней на юге Маньчжурии Хандэнгю согласился с предложением «поработать» на Россию в ее войне с Японией. При этом он обязался, что его люди не будут оказывать содействие японцам и поступать к ним на полицейскую и иную службу. В дальнейшем от предводителя хунхузов в штаб русской армии поступало немало информации о силах и передвижениях неприятеля.

Вскоре в 3-й Маньчжурской армии произошла смена командующего. Генерал Каульбарс был назначен командующим 2-й армией, а его место занял барон А. А. Биль-дерлинг, о котором Алексеев был наслышан по Русско-турецкой войне 1877-1878 годов, где тот командовал 12-м драгунским Стародубовским полком, успешно действовавшим в составе Рущукского отряда.

Прощание Алексеева с Каульбарсом прошло в кабинете последнего, устроенного в китайской глинобитной фанзе. Вся мебель состояла из раскладных стола, двух стульев и железной кровати. На стене - большая карта Маньчжурии, испещренная условными значками, на столе — керосиновая лампа. В углу пылала жаром чугунная печка на подставке из кирпичей.

— Александр Владимирович, позвольте поздравить вас с новым назначением.

— С чем поздравлять, Михаил Васильевич? Поменял одну армию на другую - и всего-то делов. Теперь буду воевать не в центре нашего фронта, а на его правом фланге.

— На новом месте вам придется больше упражняться в тактических приемах. Маршал Ояма так и рвется к Мукдену своим левым крылом.

— Это понятно. По степи войска двигать легче, чем форсировать под огнем реки Шахэ и Хуньхэ.

— Из штаба армии пришла телеграмма. Бильдерлинг прибудет к вечеру. Выслал ему на всякий случай конвойную сотню для встречи.

— Правильно поступили. Новый командующий должен быть встречен по всей форме. А почему сотню, а не казачий взвод?

— Хунхузы опять дают о себе знать в тылах. Вчера напали под вечер на полковой обоз. Потерь в людях нет, но успели угнать несколько пар быков, ранили китайца-погон-щика.

— Банду накрыли?

— Да, нападавшие далеко не пошли, решили переночевать в одной из деревенек. Там их стражники-заамурцы и перехватили. Пленных сдали местной полиции, а одного, с виду японца, передали в контрразведку.

— Как определили японца?

— Привычно. Старший из унтер-офицеров дернул каждого из пойманных китайцев за косу и у одного она отвалилась. Оказалась пришитой к шапочке. Ясно — шпион.

— Михаил Васильевич. Вчера у меня был телефонный разговор с Куропаткиным. Он опять намерен отходить на север.

— Где теперь нам занимать новую позицию?

— Армии становятся в прикрытие Мукдена. Город и его пригороды от берегов Хуньхэ будет защищать наша 3-я, вернее, Бильдерлинга и ваша 3-я.

— Значит, против нас опять будет действовать японская

4-я армия генерала Нодзу.

— Именно она, наша старая знакомая. Но не думаю, что японцы будут штурмовать Мукден в лоб. Они стараются избегать больших потерь в людях.

— Полностью согласен. Но обходной маневр они могут удачно совершить только на нашем правом фланге. Там, где стоит 2-я армия, ставшая теперь вашей, Александр Владимирович.

— Так и будет, вероятно. Михаил Васильевич, я просил сегодня главнокомандующего отпустить вас со мной, во вторую, на ту же должность.

— И что ответил его превосходительство?

- Отказал. Сказал, что генерал-квартирмейстера Алексеева ему заменить некем.

- Жаль. Ведь мы с вами так ладно работали. О лучшем начальнике и мечтать не надо.