Шишов А.В. - Алексеев. Последний стратег (Белое движение) - 2004

«...За столом сказали, что 25-го к 10 часам утра начальник штаба Главнокомандующего приглашает в Чан-самутунь на совещание. Изображая из себя начальника штаба 3-й армии (Алексеев в то время исполнял его обязанности. -А. Ш.), я ранее 9 часов вверзился на обозную телегу и отправился за 8 верст. В вагоне церкви звонили к обедне; не попасть туда!

Один из приглашенных опоздал, а с его прибытием сели за стол. В половине разговоров зашел сам Главнокомандующий, и дальнейшее совещание велось им, т. е. говорил, высказывая свои пожелания, неустановившиеся, без широты замысла, в которых за мелочами исчезла та общая идея, которая должна проникать всюду, не давая этим мелочам затемнять важное.

Пришли священники славословить, потом завтрак, но без участия самого Куропаткина.

Затем выяснение у генерала Сахарова (генерал от кавалерии, начальник полевого штаба главнокомандующего. -А Ш.) второстепенных вопросов, и около 4 часов я снова на своей телеге затрясся по... пути в Ваньшитунъ.

Порт-Артур... Это совещание. Нет, не весело, не бодро возвращался я домой. Если теплится вера, то в массу, а не в личность, которая руководит и правит... нашей армией».

Алексеев не мог забыть, каким был храбрецом Куропат-кин под знаменами прославленного Скобелева, который однажды сказал начальнику штаба своего отряда:

- Алексей Николаевич. Ты хорош на штабных должностях. На них тебе цены нет. Но не дай Бог тебе оказаться на высокой самостоятельной должности...

Алексеев был наслышан об этих скобелевских словах. В Маньчжурии он понял, насколько прозорливо они были сказаны четверть века назад. Поэтому он и писал:

«...Если теплится вера, то в массу, а не в личность, которая руководит и правит... нашей армией».

Под массой Михаил Васильевич понимал нижних чинов, офицерство Русской армии в Маньчжурии. Под личностью - генерал-адъютанта Куропаткина, с годами растратившего немало лучших своих качеств, которыми блистал на болгарской земле.

Генерал-квартирмейстеру 3-й Маньчжурской армии не раз приходилось сталкиваться с главнокомандующим и в боевой обстановке. Показателен такой эпизод сражения у Сандепу в январе 1905 года, после которого русские войска отступили на север.

Алексеев находился в штабе армии. Около 12 часов дня ему позвонил начальник артиллерии куропаткинского штаба:

- Говорит начальник артиллерии штаба главнокомандующего. Кто на проводе?

- Генерал-квартирмейстер Алексеев.

- Возле вашего правого фланга изготовился для атаки 10-й корпус 2-й армии. Из его штаба мне только что доложили, что ваша армейская артиллерия до сих пор не начала огневой поддержки атаки корпуса. В чем дело?

- В штабе третьей армии нет приказа главнокомандующего о проведении огневой поддержки 10-го корпуса.

- Как нет! Об этом же говорилось на совещании у его превосходительства. Разве вы не присутствовали со своим командующим армией?

- Присутствовал. Но письменного приказа наш штаб так и не получил.

- Вы можете отдать приказ обстрелять армейской артиллерией японские позиции перед вашим соседом слева?

- Нет, не могу. У генерал-квартирмейстера, как вам известно, таких полномочий нет.

- Надо искать выход из положения. Полки 10-го корпуса уже вышли на исходные позиции для атаки. Что можно сделать?

- Выход, думаю, есть.

- Какой?

- На станции Суятунь стоит поезд главнокомандующего. Я скачу туда с просьбой отдать приказ об огневой поддержке атаки 10-го корпуса артиллерией нашей армии.

- Прекрасно. Только спешите. О решении главнокомандующего проинформируйте меня немедленно.

Куропаткин принял генерал-квартирмейстера в штабном вагоне, сидя за картой Южной Маньчжурии. На столе лежали телефонограммы и несколько неподписанных приказов.

- Ваше превосходительство. Начальник вашей артиллерии просит через меня отдать приказ о проведении огневой поддержки атаки соседнего 10-го корпуса. Цели нам известны.

Ответ главнокомандующего поразил спокойствием и благодушием:

- Огневая поддержка корпуса из армии генерала Грип-пенберга от вас не потребуется.

- Позвольте спросить, почему?

- Я только что отправил приказ командующему 2-й армией ничего не предпринимать против японцев. Кроме атаки самого города Сандепу.

- Но в таком случае 10-й корпус пойдет без огневой поддержки.

- Корпус останется на позиции. Атаковать Сандепу будут полки другого армейского корпуса.

- ?!

- Я решил не рисковать под Сандепу. Лишние потери вдали от границ России не нужны.

- Но, ваше превосходительство, идет война. Как быть на ней без разумного риска?

- Войска надо беречь для решающего сражения. Я за них ответственен перед государем.

Михаил Васильевич писал о том случае из истории Русско-японской войны следующее:

«...С минуту на минуту можно было ожидать атаки 10-го корпуса, изолированной, неподдержанной. Полетели телеграммы, телефонограммы^ притом помимо прямого начальства. Куропаткин развенчал сразу свое звание Главнокомандующего и стал всем, — если бы можно, до ротного командира включительно.

Атаку успели приостановить. Разъяснение лежало на столе Куропаткина — позиция по 2-й армии. Когда она была получена и почему сразу не попала в руки по адресу - не знаю.