Широкое течение

реплетающимся потокам огней не было конца. Откуда-то

из далекого репродуктора доносились едва различимые,

полночные звуки гимна.

Подходя к подъезду ее дома, Антон спросил с надеж¬

дой:

— Я еще увижу вас когда-нибудь?

— Конечно, запишите мой телефон, звоните, когда

вам захочется, я буду рада.

Он ушел, унося в душе чудесный образ этой девушки

и весь полный незнакомым, неиспытанным чувством.

Антон каждый день порывался звонить ей, но, боясь

показаться надоедливым, позвонил только через неделю.

Люся снисходительно согласилась встретиться с ним.

На пароходике они добрались до Ленинских гор. Оку¬

танный темнотой, берег казался густо заросшим, глухим,

пугающе мохнатым. Они шли низом, у воды, вдыхая за¬

пах мокрых корней и росистой травы, взбирались по тро¬

пинкам вверх. Антон вдруг ощутил себя таким хорошим,

мягким, уступчивым и от этого улыбался во тьме. Впер¬

вые зародилось в нем непривычное и радостное чувство

нежности к ней; он боялся, как бы она не оступилась, и

оберегал ее, поддерживал, чуть касаясь ее локтя; а го¬

лос звучал проникновенно, ласково... Но он не успевал

подлаживаться под настроение спутницы: Люся то отры¬

валась от него, и ее белое платье мелькало среди тем¬

ных стволов, задорный смех звенел, вспугивая дремоту

деревьев; то становилась смирной и настороженной, кра¬

лась на цыпочках, чутко прислушиваясь к чему-то, и го¬

лос, как бы угнетенный тишиной и мраком, шелестел та¬

инственно, пугливо; то проказничала: как канатоходец,

шла по стволу дерева, растущему почти горизонтально

над водой, рискуя каждую минуту сорваться в реку,

дразнила его, вызывая в нем страх за нее; то, спрыгнув

на землю, ступала впереди, суровая, неприступная, разд¬

раженная, говорила отрывисто, насмешливо, капризно,

повергая его в смятение. Непостижимая девушка!..

В одном месте, взбежав на высокий гребень берега,

Люся остановилась между двумя березами. Антон остал¬

ся внизу: на случай, если она захочет сбежать оттуда, не

дать ей упасть. Но Люся позвала его к себе.

Отсюда хорошо видна была Москва. Она лежала как

на дне огромной чаши, щедро рассыпав по всему прост¬

ранству несметное множество огней, сложно оплетенная

золотыми световыми узорами, осененная неугасимыми

пурпурными звездами.

И вдруг в середине этого сверкающего моря появи¬

лась короткая красноватая вспышка, и тотчас в разных

местах взметнулись ввысь волшебные фонтаны — голу¬

бые, красные, зеленые, оранжевые, расцвели чарующими

букетами, рассыпаясь и опадая яркими лепестками. Ан¬

тон и Люся, держась за стволы, замерли, пораженные

фантастическими взрывами огня и красок, — они забыли,

что был День авиации.

— Салют! — воскликнула Люся и коснулась плеча

Антона, как бы требуя отклика на ее чувство восторга.

Посмотрев на нее сбоку, Антон увидел, как в немигаю¬

щем глазу ее взлетали и опускались разноцветные точ¬

ки — отражение ракет.

— Вы любите Москву? — прошептала Люся.

— Да, — ответил он, помедлив, — потому что... вы в

ней живете... Честное слово!

Она улыбнулась, довольная.

А там, в синей мгле над Москвой, все взмывали и

опадали, зажигались и гасли сказочные гроздья огней, и

трепетный зеленовато-призрачный свет то плескался и от¬

брасывал тьму до самых звезд, то пропадал...

Наконец все смолкло и погасло. Антон, очнувшись,

как от видения, сбежал по тропинке вниз, остановился,

ожидая Люсю.

— Держите меня! — услышал он ее возглас и увидел,

как она летела на него белой птицей. Столкнувшись, они

на мгновение обнялись, и Антон невольно прижался гу¬

бами к ее щеке возле рта. Люся отстранилась, как бы ис¬

пугавшись, и пошла впереди него, загадочно примолк¬

шая, резковатая, точно сожалела о проведенном с ним

вечере. А Антон мучился, раскаивался в том, что поце-

ловал ее.

Позже, когда Антон позвонил ей еще раз, она не¬

брежно, но с нескрываемым торжеством сообщила, что

~ уезжает на курорт, а как только вернется, то они обяза¬

тельно встретятся.

— Хорошо, — сказал он кротко, — я буду вас ждать...

Терпеливо ожидая Люсю, торопя дни, Антон делался

все молчаливее, задумчивее, мягче; работал споро, но

% ровно, на шутки и загадки Гришони отвечал неохотно.

Как-то раз Фома Прохорович заметил пытливо:

— Что-то ты замолчал, Антоша? Работаешь, как ма¬

шина, и молчишь. Отчего это? С радости, думается, не

молчат, а с горя молчат не так...

Но порою захлестывала парня беспричинная лихая

радость, и в такую минуту ему казалось, что он легко мо-

г жет перенести с места на место любой молот; хватал

г Гришошо в охапку, вскидывал его, как ребенка, сжимал

I железными руками, и Фома Прохорович только любовно

р и поощрительно посмеивался, когда подручный страдаль-

чески пищал и молил о пощаде.

Антон купил себе такую же, как у Безводова и Дарь-

ина, шляпу, новый плащ-пыльник, ботинки. Дня через

три после возвращения Люси с курорта он позвонил ей;

к услышав его голос, она торопливо, захлебываясь от во-

Ц сторга, начала говорить что-то о своей поездке на море,

о проведенном там времени, потом назначила ему свида¬

ние в Александровском саду и — не пришла.

И вот он явился за ней на квартиру Антипова. Анти¬

пов с решимостью шагнул к Антону, но Люся останови¬

ла его.