Широкое течение

Послышался голос матери, она звала ужинать. Антон

повернулся и медленно побрел с огорода. Изба ему по¬

казалась другой, тесной, он почти касался потолка ру¬

кой,— как все изменилось, какое все маленькое!.. Неу¬

жели он здесь вырос? И даже ветлы под окном у вы¬

сохшего пруда как будто стали ниже, и гнезд на них ста¬

ло меньше, остались лишь на самой верхушке.

Вечером, когда гостинцы были розданы, ужин закон¬

чен, Антон и Гришоня вышли на крылечко посидеть.

Вернулся с поля сосед, старик с козлиной седой бород¬

кой и в очках, Прокофий, — этакий деревенский мудрец.

Он не раз бывал в Москве — выезжал за кардолентой

для шерстобойни — и разговаривал обо всем осведомлен¬

но, со знанием дела. Затем, проходя мимо, завернул

бригадир полеводческой бригады Николай Лёсов в воен¬

ной фуражке с жестяной звездой и переломленным на¬

двое козырьком. Сумерки сгущались, теплые, глухие.

— Эх, немота какая!.. — прошептал Гришоня, по-

птичьи вертя головой.

— Да, тихо, — подтвердил Антон. — Ни гармошки, ни

песни...

Старик блеснул на Антона очками.

— А кто их петь будет, песни-то? Гармонисты все в

город подались, Подрастет парень, да и на сторону, толь¬

ко его и видели. Кто на учебу, кто на работу, кто просто

улицы подметает. Вот вы и скажите: может земля жить

без молодых любовных рук, без молодого разума? Нам,

старикам, за всем не углядеть...

— Ну, дед, это вопрос большой, его сразу не ре¬

шишь, — сказал Антон.

— А надо решать! — воскликнул Прокофий. — Надо

скорей решать!

— Это верно, — подтвердил Николай Лёсов, закури¬

вая папиросу. — Надо скорей. И насчет ребят правильно.

В сельхозинститут проводили двенадцать человек. А на¬

зад хоть бы один стервец вернулся. На подсобных хо¬

зяйствах, видно, оседают, да в канцеляриях... Ни стыда,

ни совести — срамота!..

— Это что! — заговорил опять Прокофий, оживив-

шись. — А вот официанты в ресторанах там — чистые бы¬

ки: здоровенные, мордастые, хоть в плуг запрягай. За¬

шел я однажды, днем. Стоят с полотенцами через плечо,

поджидают гостей. Вот где срамота-то! На меня погля¬

дели, как волки, пищу не подали, а швырнули, — видят

сразу, что от меня им не отломится... А еще у меня встре¬

ча была, ребята. Вот это да! — Он засмеялся и покачал

головой. — Иду я раз по улице, гляжу: человек снег с

тротуара счищает. «Что-то, — думаю, — знакомый». При¬

гляделся поближе. Ба! Да ведь это Прошка Выдрин.

Бригадиром у нас был. В позапрошлом годе уехал...

— Это который в магазине работает? — спросил Лё¬

сов.

— В каком магазине? Дворник! «Неужто, — спраши¬

ваю, — улицы подметать лучше, чем землю пахать?» Ни¬

чего не сказал Прошка, отвернулся и подался во двор...

Николай Лёсов после некоторого молчания сказал:

— Ничего, придет время — и вся эта «интеллигенция»

о земле вспомнит, вернется... Должно прийти!

В отдалении одна за другой прошли две грузовые ма¬

шины. Сильный рев моторов всколыхнул тишину, свето-

вые. струи фар рассекли сумрак, явственно озарив край¬

нюю избу.

— Ваши? — спросил Николай Лёсов Антона, кивая

на грузовики.

— Наши, — сказал Антон; он чувствовал некоторую

вину перед этими людьми: вот он, здешний, сельский, а

тоже уехал в город, правда, не сам уехал, а послали в

ремесленное училище по разверстке, и не служил там

официантом или дворником, а работает на крупном за¬

воде, производит машины, которые нужны здесь так же,

как хлеб нужен там.

— В каждом грузовике одна деталь нами откована,—

добавил Гришоня немного хвастливо.

Старик похвалил:

— Сильные машины, ничего не скажешь. За это —

спасибо...

С бугра спускались к дому еще двое: председатель

колхоза, высокий, худой парень с тонкой длинной шеей и

обросшим подбородком, и комбайнер, молоденький и

робкий юноша. Они поздоровались с Антоном и Гришо-

ней.

— На побывку, значит? Отдохнуть — это дело хоро¬

шее... А у нас, видишь, уборка началась, — известил

председатель, присел на ступеньку и тут же встал, оза¬

боченный, запаренный какой-то. — Горячая пора... Ком¬

байн у нас остановился, вот беда! Вышел в поле да и

стоит с самого утра. — Он потрогал щетину на подбо¬

родке, неуверенно взглянул на Антона. •—Ты не мог бы

поглядеть? И немудрящая частица сломалась, а запас¬

ной нет во всем районе. Ты бы не выковал?

Из сеней отозвалась мать:

— Погодили бы, чай, с просьбами-то. Дайте отдох¬

нуть парню денек...

— Пусть отдохнет. Нам ведь не к спеху.

В словах председателя Антон уловил горькую иронию;

он сказал поспешно:

— Завтра утром придем.

Почти неделю Антон и Гришоня работали в кузни¬

це с утра до вечера — дел было много. Уставали. Гри¬

шоня ворчал, недовольный:

— Приехали отдыхать, а как отдыхаем! Оч-чень ин¬

тересно торчать тут в дыму да копоти. Своей наглотался

достаточно за год...

— Не ворчи! Останется у нас и на отдых, — утешал

его Антон.

И вот они наступили, дни отдыха! Первое время Анто¬

ну казалось, что он, как в сновидениях детства, отры¬

вается от земли и с замиранием сердца летит в какую-то

необъятную пустоту, в бесконечную синь. Тело ненасытно

впитывало в себя благостную тишину, ароматную реч¬

ную свежесть и солнечный зной. Там, в Москве, Антону

думалось, что его надолго свалит мучительная усталость.

Но с каждым днем отдыха он с изумлением ощущал,