Шериф

— Вы недооцениваете наши возможности! — Грудью вперед вышагнул гном, заметил заинтересованное колыхание тени на траве и опасливо шагнул обратно. — Единорог дает семь процентов к скорости атаки, умения быка ослабляют цель на десять процентов, меллорн — вообще вне конкуренции. Да Арчибальд просто разорвет противника под таким усилением! И это еще не говоря о таких храбрых бойцах-помощниках, как мы! Разве отступят пред врагом сыны городов-героев Одессы, Ленинграда, Минска…

— Канзас. — Подсказал Джо.

— И добрые дети Канзасщины?!

— Давай, мы еще раз очень плотно над этим подумаем, но чуть позже. — Примирительно остановил разошедшегося друга Джо. — Что там третьим пунктом?

— Дележ награбленного! То есть, добычи с птицы Лоо. — С небольшой грустинкой отметил гном, опечалившись, что пламенная речь не возымела должного эффекта.

Данное предложение было встречено гораздо благосклонней. Добычей с рейда оказалось два небольших сундучка, идеально вписавшихся по размеру для размещения на ладошках Тасьи. Вид двух инкрустированных хрусталем прямоугольников вызвал противоречивые чувства — с одной стороны, они были безусловно красивы и явно содержали нечто ценное, пусть и негабаритное, но с другой — душа просила всего и побольше. К счастью, условности игры и в этот раз спасли настроение команды — сундучки содержали гораздо больше вещей, чем могли вместить по внешнему виду, а значит уже представляли ценность сами по себе.

Первый сундучок содержал золото, шелестящей рекой высыпанной на полянку. Аккуратная горка тут же подверглась попытке впрыгнуть на нее на полном ходу (гном), оценке и подсчету (Тасья), определению и межеванию (Джонатан), уже после чего разделилась на четыре аккуратных холмика, в один из которых все-таки впрыгнул довольный Эбер.

Разбор содержимого другого сундука тоже не занял много времени. Около десятка вещей были аккуратно разложены в два ряда, возле которых с задумчивым видом расхаживали друзья, изредка выходя из игры для определения похожих предметов — а значит, и рыночной цены. Только Лео предпочел смотреть за процессом, обнимая питомца — его долю определяла Тасья.

— Это мое, — деловито отметил Эбер, цепляя невообразимую конструкцию из сотни ярко-красных шипов, скрепленных черной кожей.

— Доспехи адской гончей, — произнесла вслух Тасья и с трудом удержалась от вопроса — зачем? — Редкая вещь. — С намеком отметила она после поиска по игровым форумам.

— А мне больше и не надо, — гном отряхнул доспех от невидимой пыли и с довольным видом отправил в собственный кошелек. Затем воровато огляделся, отслеживая главным образом Арчибальда, просеменил к единорогу и шустро направился вместе с ним вглубь дома.

Джо только плечами пожал на удивленные и вопросительные взгляды остальных — он понимал не больше их. На траве оставались полный доспех из пяти предметов, совместно дававших больше преимущество, чем ношение по отдельности — разделять его не было смысла, а так же два оружия — ростовой лук, словно созданный из огромного пера, лишние ворсинки которого были прихотливо скручены вокруг основания, и магический посох в виде перевернутой птичьей лапы, сжимавшей крупный аметист. Еще два предмета смотрелись довольно блекло — кольцо и серьга, хоть и давали неплохие бонусы, но не стоили дороже оружия и доспехов.

— Продадим и разделим деньги? — Предложила Тасья, прекрасно понимая, что делить добычу «по предметно» просто невыгодно.

Лоренс согласно кивнул, в свою очередь, придя к тем же мыслям. Усилием воли он не стал поднимать пространного вопроса «сколько все это может стоить», вспомнив давний разговор с Эбером, вполне доходчиво растолковавшим, что цена на редкие и топовые предметы определяется совсем не рыночным методом. Покупатели видят в диковинках не увеличение урона по монстрам, а исключительно способ выделиться, показать свои стиль и наличие денег. Зачастую, обладатели редкостей за все время владения ими и вовсе не ударят монстров купленным посохом и не примут на дорогущий доспех удар врага — вещи выполняют функцию статуса, словно дорогой спорткар в блокированном пробками городе.

Пока вещи перекочевывали в кошелек Шерифа — общепризнанное безопасное и удобное место — из дома показалась сначала голова гнома, а затем и он сам. Вид у гнома был сверхдовольный, ибо довольным он был решительно всегда, но сейчас светился особенно сильно. В правой его руке удерживался бочонок, в левой — черная оплетка поводы.

— Е-мое, — прокомментировал Лео то, что шло вслед за гномом, на всякий случай забравшись на верхнюю ветвь-плечо меллорна.