Север и Юг

— А я ненавижу, — дрожащим от ярости голосом прошипела миссис Торнтон. — Пыталась подавить ненависть, когда она стояла между тобой и мной, потому что верила — точнее, убеждала себя, — что она принесет тебе счастье: ради твоего счастья я готова на все, — а теперь ненавижу ее за твое горе. Да, Джон, бесполезно прятать разбитое сердце. Ты — мое дитя, и твоя печаль неотделима от моей печали. Если ты сам не в состоянии ее возненавидеть, то мне это не составило труда.

— Своими словами, мама, ты заставляешь меня любить ее еще больше. Относишься к ней несправедливо, и мне приходится поддерживать равновесие. Но почему же мы говорим о любви или ненависти? Я не мил, и этого более чем достаточно. Единственное, чем ты сможешь мне помочь, — это никогда не упоминать о ней.

— С огромной радостью. Желаю, чтобы и сама мисс Хейл, и все, кто с ней связан, как можно быстрее убрались туда, откуда явились.

Джон стоял, неподвижно глядя на пламя камина. В глазах матери заблестели непривычные, редкие слезы, но когда он снова заговорил, она казалась такой же мрачной и спокойной, как обычно.

— Троих зачинщиков арестовали по обвинению в заговоре против закона и порядка. Вчерашний бунт помог подавить забастовку.

Имя Маргарет не прозвучало больше ни разу. Мать и сын заговорили в своей обычной манере — о фактах, а не о мнениях и тем более не о чувствах. Голоса звучали настолько спокойно и холодно, что посторонний человек мог бы подумать, что никогда не встречал подобного равнодушия в отношениях самых близких на свете родственников.

Глава 27. Натюрморт с фруктами

Ведь никогда плохим не станет то,
Что сделано естественно и просто.

Шекспир У. Сон в летнюю ночь

С раннего утра мистер Торнтон с головой погрузился в интересы нового дня. Спрос на готовый товар не радовал активностью. Поскольку дело касалось именно его отрасли бизнеса, он воспользовался ситуацией и заключил ряд не самых выгодных сделок. На заседание магистрата явился точно к назначенному часу и в очередной раз сразил коллег силой разума, способностью моментально определять возможные последствия решений и стремительно делать выводы. Люди, значительно превосходившие Джона по возрасту, статусу и богатству — реализованному и обращенному в недвижимость, в то время как его капитал постоянно работал, — ждали от молодого фабриканта неожиданных, мудрых прозрений. Именно ему доверили провести переговоры с полицией и принять все необходимые меры. Правда, сам мистер Торнтон замечал это неосознанное почтение ничуть не больше, чем легкий западный ветер, не мешавший дыму фабричных труб беспрепятственно стремиться вверх. Он не сознавал, что пользуется молчаливым, но безоговорочным уважением, и воспринимал подобное отношение как должное. В ином случае он ощущал бы препятствие на пути к поставленной цели, достичь которой стремился как можно быстрее. Зато матушка не пропускала ни единого хвалебного слова и жадно слушала, как жены членов магистрата и других богатых горожан передают восхищенные отзывы мужей о ее дорогом мальчике. Говорили, что без него дела шли бы по-другому — точнее, очень, очень плохо. В этот день мистер Торнтон свернул горы. Казалось, глубокое унижение вчерашнего утра и тупое оцепенение долгого дня освободили сознание от тумана. Он ощущал свою силу и наслаждался возможностями. А о сердце почти забыл. Если бы знал простую песенку мельника с берегов реки Ди, то непременно бы спел:

Не мил я никому, и мне никто не мил.

Улики против Бучера и других зачинщиков бунта подтвердились, обвинение троих заговорщиков провалилось, однако мистер Торнтон упорно призывал полицию к неослабному вниманию, поскольку правая рука закона должна сохранять постоянную готовность к стремительному удару. Он покинул душный, смрадный зал суда, вышел на более свежий, хотя и знойный, воздух и мгновенно утратил боевой настрой. Мысли вышли из-под контроля и своевольно потекли в опасном направлении, явив не вчерашнюю сцену гневного отвержения, но картину предыдущего дня. Мистер Торнтон машинально шагал по переполненным улицам, лавировал в толпе, но не замечал людей, сгорая от тоски по тем нескольким минутам, когда любимая прильнула к нему и сердце ее билось на его груди.

— Право, мистер Торнтон, вы совсем возгордились. Не узнаете! Как поживает миссис Торнтон? Погода сегодня превосходная! Должен признаться, однако, что мы, врачи, такую жару не приветствуем!

— Прошу простить, доктор Доналдсон. Честное слово, задумался. Матушка в добром здравии, благодарю. День действительно прекрасный и, надеюсь, благоприятный для урожая. Если пшеница уродится, на будущий год торговля пойдет вверх, что бы там ни ворчали доктора.

— Да-да. Каждому свое. Ваша плохая погода и ваши плохие времена нас вполне устраивают. К вашему сведению, когда торговля падает, жители Милтона чаще болеют и отправляются на тот свет.