Север и Юг

Она успешно преодолела все воздвигнутые Диксон препятствия и сумела в духе Старшего Брата достойно исполнить роль Единственной Дочери, успешно нейтрализовав назойливость старой служанки. Сознательное обращение к необычно горделивому тону слегка позабавило даже в глубокой тревоге, а удивление на лице Диксон подсказывало, насколько важной она сейчас выглядит. С этой мыслью Маргарет дошла до кабинета, почти забыв об остроте проблемы. И вдруг страх вернулся, едва не лишив дара речи, поэтому, прежде чем произнести хоть слово, пришлось несколько раз глубоко вздохнуть.

— Что с мамой? — спросила Маргарет прямо, не тратя время на формальные любезности, и голос прозвучал спокойно и уверенно. — Буду признательна, если откроете мне правду.

Заметив в выражении лица доктора некоторое сомнение, она добавила:

— Боюсь, отец недостаточно понимает серьезность ситуации, так что, если существуют какие-то обоснованные опасения, его придется подготовить. Я смогу и ухаживать за мамой — тоже. Прошу вас, сэр, скажите все как есть! Непроницаемость вашего лица страшнее любых слов!

— Моя дорогая молодая леди, ваша матушка в надежных руках, служанка у нее внимательная и опытная, скорее даже подруга…

— Но я дочь, сэр.

— И все же я должен сказать, что мисс Хейл настойчиво просила скрыть от вас…

— Я не настолько терпелива и послушна, чтобы повиноваться запретам. К тому же не сомневаюсь, что вы достаточно мудры… и опытны, чтобы сохранить секрет.

— Что же, — признал доктор с грустной улыбкой, — в этом вы правы. Кроме того, я ничего не обещал. Больше того, боюсь, что скоро тайное станет явным и без моего участия.

Он умолк, а Маргарет побледнела и еще плотнее сжала губы, но больше в лице не дрогнул ни один мускул. Со свойственной опытному врачу проницательностью доктор Доналдсон понял, что надо говорить чистую правду, не скрывая ни единой мелочи. Неопределенность окажется более мучительной пыткой, чем жестокое знание. Не сводя глаз с собеседницы, он тихо произнес всего две фразы, от которых зрачки ее расширились от ужаса, а бледность уступила место мертвенной белизне. Доктор молчал, выжидая, пока минует первый шок и восстановится дыхание. Маргарет заговорила первой.

— Искренне благодарю за доверие, сэр. Этот ужас преследовал меня много недель подряд, как мучительная агония. Бедная, бедная мама!

Губы ее задрожали, и доктор дал ей возможность найти облегчение в слезах, не сомневаясь, что молодая леди сумеет совладать с чувствами.

Маргарет не обманула его ожиданий, смахнув слезы и взяв себя в руки, спросила:

— Ее ждут страдания?

Доктор Доналдсон покачал головой.

— Неизвестно, все зависит от множества причин, но последние открытия медицинской науки предоставили нам возможность облегчить боль.

— Отец! — воскликнула Маргарет, содрогнувшись. — Как быть с ним?

— Я не знаком с мистером Хейлом, а потому мне трудно давать советы, но, судя по тому напору, с которым вы заставили меня сообщить все и сразу, вам удастся найти способ его утешить. Кроме того, мои визиты, которые, несомненно, станут теперь регулярными, несмотря на то что я смогу лишь облегчить страдания, и некоторые другие обстоятельства вызовут у него тревогу и немного подготовят к худшему. Видите ли, молодая леди — да, моя дорогая, — я беседовал с мистером Торнтоном и проникся уважением к вашему отцу за принесенную жертву, хотя считаю, что он заблуждается. Только запомните: в следующий раз я приду как друг. И вы должны научиться видеть во мне друга, потому что общение в таких обстоятельствах стоит нескольких лет утренних визитов.

Маргарет расплакалась, но когда прощалась с доктором, предложенную руку пожала крепко.

«Какая чудесная девушка! — подумал доктор Доналдсон, усевшись в свой удобный экипаж и посмотрев на украшенную кольцом, но слегка помятую крепким пожатием ладонь. — Кто бы мог подумать, такая маленькая ручка, а столько энергии. Да, когда кости хорошо пригнаны, сила приходит сама собой. Настоящая королева! Как запрокинула голову, чтобы заставить меня сказать правду! А потом склонилась, чтобы не пропустить ни слова. Бедняжка! Надо бы понаблюдать за ней, чтобы не переутомлялась. Хотя удивительно, как эти хрупкие создания умеют действовать и справляться с горем. Да, девушка крепкая. Другая, так испугавшись и побелев, не обошлась бы без истерики или обморока, а она справилась. Все дело в волевом посыле. Лет тридцать назад такая особа не оставила бы меня равнодушным. А сейчас уже слишком поздно. А вот и дом Арчеров!»

Доктор привычно вышел из экипажа, приготовившись отдать знания, мудрость, опыт, сочувствие — все, чего от него ждали, — следующему пациенту — так, как будто в мире никого иного не существовало.

Тем временем Маргарет вернулась в кабинет отца, чтобы собраться с мыслями и с силами, а уже потом подняться к матери.