Север и Юг

— Значит, Леонардс снова напился! — осуждающе заявил один, по виду начальник. — На сей раз ему не выкрутиться — никакие хваленые связи не помогут!

— А где он? — спросил другой.

Маргарет, опустив голову и отвернувшись, дрожащими пальцами пересчитывала мелочь и с тревогой ждала ответа.

— Понятия не имею. Минут пять назад был здесь — говорил, что вроде упал, и немилосердно ругался. Попытался занять у меня денег на билет до Лондона — хотел ехать следующим поездом, обещал вернуть, но у меня веры пьянице нет, поэтому я отправил его куда подальше.

— Да наверняка уже сидит в ближайшем кабаке, — подхватил собеседник. — И твои денежки пропил бы, если бы хватило глупости дать взаймы.

— Еще чего! Я же знал, в какой Лондон он собрался. Да и те пять шиллингов, что занимал, так и не вернул.

Разговор продолжался в том же духе, но Маргарет больше не прислушивалась. Теперь оставалось благополучно дождаться прибытия поезда, и лучше всего в дамском зале ожидания. Когда подошло время идти на платформу, она с опаской вышла из зала, но никто не обратил на нее внимания. Один из носильщиков подал ей руку, чтобы помочь подняться в вагон, и Маргарет вздрогнула, но, слава богу, это оказался не Леонардс.

Глава 33. Покой

Любимая! Твой одинокий сон
Продлится лишь до мига нашей встречи.
Спокойной ночи! Слышишь ли мой стон?
Спешу уйти, чтоб быть с тобою вечно.

Кинг Г.

После бурных событий на станции дом показался неестественно тихим и спокойным. Отец позаботился, чтобы, вернувшись, Маргарет нашла чем подкрепиться, и снова застыл в привычном кресле, впав в состояние печальной летаргии. На кухне Диксон отчитывала и наставляла Мэри Хиггинс. Нотация не утратила действенности, хоть и звучала сердитым шепотом: горничная считала неприличным говорить громко, когда в доме покойник. Маргарет решила не рассказывать отцу о случившемся. Слава богу, все закончилось благополучно. Вызывало опасение лишь то, что Леонардсу удастся добыть деньги, чтобы добраться до Лондона, и он начнет разыскивать Фредерика. Однако в это верилось с трудом, и Маргарет решила не терзать себя мыслями о том, чего нельзя предотвратить. Фредерик предпримет все необходимые меры предосторожности, а через день-другой благополучно покинет Англию.

— Полагаю, завтра мы получим письмо от мистера Белла, — заметила Маргарет.

— Да, — согласился мистер Хейл. — Думаю, что так. Если сможет приехать, то, надеюсь, окажется здесь уже завтра вечером, ну а если нет, попрошу мистера Торнтона сопровождать меня во время похорон. Не могу оставаться в одиночестве: окончательно рассыплюсь.

— Не надо, папа! Позволь поехать мне! — пылко воскликнула Маргарет.

— Тебе? Но, дорогая, как правило, дамы не участвуют в похоронах.

— Потому что они не в состоянии собой владеть. Женщины нашего круга не способны сдерживать чувства, а проявлять их на людях не принято, в то время как женщины бедных сословий хоронят близких и не стыдятся своего горя и слез. Обещаю, папа, что, если возьмешь меня с собой, неприятностей не доставлю. Не надо звать посторонних. Если мистер Белл не приедет, с тобой отправлюсь я, а в его присутствии навязываться не стану.

Мистер Белл, страдавший подагрой, приехать не смог; прислал прочувствованное письмо, где выразил глубокое соболезнование и сожаление, а также надежду навестить друга в скором времени, если тот его примет. Недвижимость в Милтоне требовала внимания, и агент известил его, что присутствие владельца абсолютно необходимо. Он давным-давно не был в Милтоне, а сейчас с необходимостью визита его примиряет лишь возможность повидать и утешить дорогого Хейла.

Маргарет всеми силами отговаривала отца приглашать мистера Торнтона, питая к этому шагу невыразимое отвращение. Вечером накануне похорон миссис Торнтон прислала мисс Хейл высокомерное письмо, в котором сообщала, что, по желанию сына, их экипаж будет в их распоряжении на церемонии, если семья не имеет возражений. Маргарет протянула листок отцу.

— О, давай обойдемся без их милостей! Торнтонам нет до нас никакого дела, иначе он приехал бы сам, а не присылал пустой экипаж!

— Мне казалось, ты решительно не хотела его видеть, — удивленно возразил мистер Хейл.

— И не хочу. Не хочу, чтобы он присутствовал на кладбище, и уж тем более не собираюсь ни о чем просить! Однако такой насмешки над скорбью я от него не ожидала.

Маргарет неожиданно так разрыдалась, что испугала отца. До сих пор дочь была так сдержанна, так преданно заботилась о нем, так терпеливо делала все, что полагалось в подобных случаях, что мистер Хейл не мог понять этой внезапной вспышки. Она выглядела до предела раздраженной и встревоженной, а нежные уговоры отца лишь подхлестывали слезы.