— Чепуха, Фредерик! Я знаю адвоката, на чью честность можно положиться, о чьем профессиональном мастерстве все отзываются очень высоко. К тому же он с радостью, как мне кажется, поможет родственнику… тетушки Шоу. Я говорю о мистере Генри Ленноксе, папа.
— Согласен, идея неплоха, — кивнул мистер Хейл. — Но, ради памяти мамы, не надо предпринимать никаких шагов, если они способны задержать Фредерика в Англии.
— Можно было бы отправиться в Лондон завтра, ночным поездом, — продолжила Маргарет, воодушевленная своим планом. — Да, так будет лучше: пока не приехал мистер Белл, да и про Леонардса забывать не следует.
— Да, завтра, — подтвердил Фредерик.
Мистер Хейл застонал:
— Не могу думать о расставании и в то же время страшно боюсь за тебя, пока ты здесь.
— В таком случае послушайте, что я предлагаю, — настойчиво проговорила Маргарет. — Фредерик приедет в Лондон в пятницу утром. Я или ты… нет, лучше я напишу записку мистеру Ленноксу: его легко найти в Темпле, в адвокатской коллегии, — а ты составишь список всех моряков «Ориона» и передашь ему для дальнейших действий.
— Кажется, это брат мужа кузины Эдит? Помню, ты упоминала о нем в письмах. У мистера Барбура хранятся мои деньги, так что в случае успеха я смогу оплатить даже весьма немалый счет. Эта сумма, отец, предназначалась на иные цели, так что будем считать, что вы с Маргарет дали мне ее в долг.
— Не стоит, — возразила сестра. — Уверена, что у тебя и так все получится, а если риск и существует, то оправданный. Тебе обязательно плыть из Ливерпуля или можно и из Лондона?
— Конечно можно! Всюду, где за бортом бурлит вода, я как дома. Непременно найду подходящий корабль. Не бойся, надолго в Лондоне не застряну.
Маргарет не стала тянуть время и села за письмо мистеру Ленноксу. Брат нетерпеливо заглядывал через плечо, и это ее даже порадовало, избавив от необходимости долго выбирать выражения и обдумывать каждое слово: нелегко первой возобновить знакомство, оборвавшееся так неловко и неприятно. Едва была поставлена точка, Фредерик схватил письмо, не дав ей возможности перечитать его, а когда хотел вложить в записную книжку, оттуда выпал длинный черный локон.
На ее вопросительный взгляд брат нежно улыбнулся:
— Дождись своего часа — и увидишь ее, такую прекрасную, что невозможно описать словами! Даже самый безупречный алмаз не передаст ее великолепия.
Глава 32. Неудачи
Весь следующий день они провели вместе, втроем. Мистер Хейл говорил только в тех случаях, когда дети задавали вопросы, пытаясь вернуть отца к реальности. Фредерик больше не впадал в истерику. Первый пароксизм миновал, и теперь он стыдился бурного всплеска чувств. Потеря матери превратилась в глубокое, интимное переживание всей жизни, запертое в секретном уголке души. Говорить о нем не позволялось. Маргарет, поначалу более сдержанная, сейчас страдала острее: то и дело плакала и, даже рассуждая на посторонние темы, порой печально замолкала и долго смотрела на брата, думая о скором расставании. Ради спокойствия отца она радовалась его отъезду, чего не могла сказать о себе самой. Ужас, с которым мистер Хейл думал о возможном аресте сына, значительно превосходил радость общения с любимым братом. Нервозность особенно обострилась после смерти матушки — возможно оттого, что появилось время сосредоточиться на собственном страхе. Отец вздрагивал при каждом звуке и не успокаивался, пока Фредерик не уходил в дальнюю комнату, где случайный посетитель не смог бы его увидеть. Ближе к вечеру мистер Хейл спросил:
— Ты проводишь Фредерика на вокзал, Маргарет? Хочу убедиться, что он благополучно уедет, а также услышать, как обстановка в Милтоне — не случилось ли чего-нибудь непредвиденного.
— Конечно, папа. С удовольствием прогуляюсь. Вот только ты без меня не заскучаешь?
— Нет-нет! Пока не услышу, что ты посадила его в поезд, не успокоюсь: так и буду представлять, что кто-нибудь его узнал и остановил. Отправляйтесь на станцию Аутвуд: это не дальше, а народу там меньше. Возьмите кеб: так надежнее. Во сколько отправляется поезд, Фред?
— В восемнадцать десять. Но как ты вернешься, Маргарет, ведь уже начнет темнеть?
— О, не беспокойся! Я теперь ничего не боюсь, да и улицы хорошо освещены.
Прощание прошло мучительно тяжело, а когда наконец закончилось, Маргарет вздохнула с облегчением и поспешила подтолкнуть брата в кеб, чтобы по возможности сократить болезненную для отца сцену: мистер Хейл вышел проводить сына до экипажа. Возможно, из-за спешки или по причине ошибки в железнодорожном справочнике, приехав в Аутвуд, брат и сестра обнаружили, что предстоит ждать целых двадцать минут. Касса оказалась еще закрытой, так что билет взять не удалось. Они спустились по лестнице к платформе и, чтобы скоротать время, решили пройтись по широкой гаревой дорожке.
Маргарет держала брата под руку, а тот нежно сжимал ее пальцы.