Серпентин (ЛП)

– Моя львица среагировала на его льва.

– Пояснила я.

– Ваша львица на всех верльвов так реагирует?

– Поинтересовалась она.

– Нет.

– Сказала я и покосилась на Олафа. Он посмотрел на меня в ответ. Про себя я отметила, что его усы и

бородка смотрелись неплохо, но на голове прослеживалась темная тень, как будто вечерняя щетина

проступала не только на его лице. Интересно, он стал брить голову до того, как начал лысеть, или после?

Перед моими глазами появилась чья-то рука, перечеркнув поле моего зрения. Я моргнула и уставилась на

руку, осознав, что она принадлежит Эдуарду. Я посмотрела на него.

– Скажи еще раз, что ты в порядке.

– Попросил он.

– Почему ваша львица реагирует на льва маршала Джеффриса сильнее, чем на других верльвов?

– Спросила Далтон. Она все никак не могла отъебаться.

– Я не уверена.

– Сказала я, но это была ложь лишь наполовину. Я не знала точно, почему, но у меня была догадка. Мне

просто не хотелось делиться ею с окружающими. У меня уже был леопард моего зова

– Натэниэл, волк моего зова, до чертиков тигров моего зова, но было также трое животных, для которых

зверя зова у меня еще не было: гиена, крыса и лев. Я боролась с желанием пялиться на Олафа и была

абсолютно уверена в том, что моя львица нашла того, кто ей понравился. Очень понравился. Но черта с два

она его получит. Нет уж.

99

Когда мы возобновили нашу маленькую поездку, Тиберн уже не стал гнать. Думаю, он пересмотрел свои

взгляды на манеру вождения. Я была готова сама сказать ему об этом. Иногда необходимо наступить себе

на горло и принять все как есть, но бывают моменты, когда тебе надо высказаться о том, что тебя бесит.

Тиберн уже был в моем ты-чуть-не-убил-меня-води-аккуратнее-блядь списке.

– Так почему ваши ауры слились? Я видела такое у пар, но там связь была стабильнее. Не было такого, чтобы она то появлялась, то исчезала. Эдуард спас нас от этого неловкого вопроса.

– Разве вы не хотели узнать, как Анита смогла противостоять Ранкину?

– Надо разобрать эту тему, пока мы в машине, Далтон.

– Добавил Тиберн.

– Да, сэр.

– Ответила она. Ей пришлось повернуться, чтобы увидеть меня, потому что я сидела практически у нее за

спиной. Она посмотрела на меня со стороны окна.

– Так как вам удалось избавиться от него?

– Вы нам сказали, что ваше разбитое сердце помогло ему, но это не мой случай. Ему нечего было

использовать против меня. Он не мог предложить мне то, чего бы уже не было в моей жизни. Полагаю, если

у вас нет потребностей, которые он может удовлетворить, вы в безопасности.

– У всех есть желания и потребности, маршал.

– Заметил Тиберн.

– Думаю, моя самая острая потребность сейчас

– это возможность больше времени проводить одной. В моей жизни так много замечательных людей, что

когда Ранкин предложил мне себя в качестве любовника, это скорее оттолкнуло меня, чем привлекло.

Далтон рассмеялась.

– Вы его явно задели. Он считает себя просто подарком для женщин.

– Не только для женщин.

– Произнес Эдуард. Я уставилась на него.

– Я чего-то знаю?

– Я улыбнулась, потому что Эдуард был одним из самых уверенных в своей гетеросексуальности людей

среди всех, кого я знала.

– Он запудрил мозги Натэниэлу, Анита. Это значит, что он предложил ему что-то, чего Натэниэл хочет или в

чем нуждается.

– Оу.

– Сказала я и нахмурилась. Он был прав. Я так и не спросила Натэниэла, что именно предложил ему Ранкин, но это должно было быть нечто большее, чем просто еще один любовник. Что же это могло быть? Натэниэл

пытался предлагать мне разновидности секса, которые меня не особо привлекали, но моя сексуальная

жизнь меня устраивала, а его, судя по всему, нет. Черт. Если у меня все же будет перерыв между

расследованием убийства и охотой на монстров, нам с ним предстоит серьезный разговор.

– Прости за то, что сказал об этом.

– Произнес Эдуард. Я посмотрела на него.

– Мы сейчас не можем позволить себе сосредоточиться на проблемах в личной жизни.

– Ты сам начал.

– Я уже сказал, что мне жаль.

– Дамы и господа.

– Вмешался Тиберн.

– Вернемся к насущным проблемам. У нас тут старший детектив с двадцатилетней карьерой успешного

копа, которая с большой вероятностью строилась на его парапсихической способности манипулировать

сознанием подозреваемых.

– Если мы принимаем как факт, что он психопрактик, то все его завершенные дела под вопросом.

– Сказал Эдуард.

– К сожалению, да.

– Я знаю, что Натэниэл не замешан в похищении, как и в том, что мы только что видели на месте

преступления, но Ранкин очень старался вытащить из него признание. Натэниэла не так-то легко обдурить

– гораздо сложнее, чем обычного человека, и даже среднестатистического оборотня. Если Ранкин

воздействовал на обычных людей, то они могли признаться в чем угодно.

– Не думаю, что все настолько плохо.

– Сказала Далтон.

– Мне кажется, чтобы это сработало, подозреваемый должен быть заинтересован в отношениях с

мужчинами. Как вы и сказали, маршал, ему бы пришлось предложить им то, чего они желают или в чем

нуждаются. Не думаю, что для большинства преступников романтика или секс имеют такое большое

значение.