Сергей Вавилов

«Популяризация… очень далека от вульгаризации, от популярничанья… Популярный писатель не предполагает не думающего, не желающего или не умеющего думать читателя, — напротив, он предполагает в неразвитом читателе серьезное намерение работать головой и помогает ему делать эту серьезную и трудную работу, ведет его, помогая ему делать первые шаги и уча идти дальше самостоятельно»[41].

Можно ли выразить четче задачу популяризатора? Он должен помогать читателю «работать головой», учить его думать.

Но это ведь и педагогическая цель, задача всякого серьезного педагога.

Глава 3. Личности или перспективы

Случилось так, что переломный период Великой Отечественной войны совпал с тремя выдающимися юбилеями науки: 400-летием смерти Коперника и 300-летием смерти Галилея и рождения Ньютона. Поэтому, когда академик С. И. Вавилов и профессор Н. И. Идельсон встретились в конце 1942 года в профессорском читальном зале Казанского университета и обменялись поздравлениями по поводу успехов Советской Армии на Сталинградском фронте, следующее, о чем они заговорили, — это что можно бы сделать в ознаменование памятных дат науки.

Не могло быть и речи, чтобы не отметить этих дат. Пройти мимо них — значило бы признать, что советские ученые все забыли, от всего отошли в дни войны. Но они ничего не забыли, ни от чего не отошли.

Известный ленинградский астроном и историк физико-математических наук Наум Ильич Идельсон добровольно возложил на себя миссию главного организатора юбилейных торжеств в эти сложные дни.

— Начнем с докладов и со статей в журналах, — предложил Идельсон. — Надо взбудоражить общественное мнение. Выступите вы, попросим Крылова, Лузина, Кравца. Я, разумеется, тоже выступлю.

— Доклады докладами, — заметил Сергей Иванович, — однако нужны и книги. Юбилеи пройдут — книги останутся.

— Ну что ж, — согласился историк. — Это, конечно, лучше. Пусть будут доклады, пусть будут и книги. Я полагаю, что мы выпустим три сборника: «Галилео Галилей», «Исаак Ньютон» и «Николай Коперник». Юбилей Галилея — хронологически первый и, собственно, прошел. Начнем с него. Я дам статью «Галилей в истории астрономии», вы раскроете его значение как оптика.

— Только меня увольте. Где уж мне теперь…

— Нет, нет, не отказывайтесь! Без вашей статьи ничего не выйдет. Хоть несколько страничек.

Идельсон добавил, что у Сергея Ивановича юбилей Галилея должен вызывать и личные ассоциации: Вавилов ведь был на вилле Арчетри близ Флоренции, где триста лет назад отошел в вечность ослепший опальный Галилей. Быть может, Сергей Иванович посетил и церковь Санта-Кроче во Флоренции, где прах великого механика покоится рядом с прахом Микеланджело?

Уговаривать Вавилова долго не пришлось. Он согласился написать и о Галилее и о Ньютоне и очень быстро выполнил обещание.

В один из очередных приездов в Казань из Йошкар-Олы Вавилов захватил с собой рукопись о Галилее. Редактор сборника был приятно удивлен, получив вместо ожидаемых нескольких страниц большую и блестящую монографию «Галилей в истории оптики». В ней описывались работы не только Галилея, но и его предшественников, особенно Леонардо да Винчи, постоянно привлекавшего внимание Вавилова.

Теперь было все, что требовалось для юбилейного издания, и оно вовремя вышло в свет.

Но больше всего Сергей Иванович сделал тогда для ньютоновского юбилея. В № 1 академического научно-популярного журнала «Природа» за 1943 год была напечатана статья Вавилова «Ньютон и современность», начинавшаяся словами:

«Даже потрясения мировой войны… не должны заглушить в культурном человечестве благородной памяти о величайшем представителе точной науки Исааке Ньютоне».

Сергей Иванович согласился не только написать статью для сборника «Исаак Ньютон», но и отредактировать книгу. Он внимательно прочитал и выправил все восемнадцать статей сборника. Статья самого редактора называлась «Эфир, свет и вещество в физике Ньютона». Она представляла собою воспроизведение доклада, сделанного в Казанском университете 25 февраля на торжественном заседании, посвященном памяти Ньютона.

А доклад, в свою очередь, был переработкой и развитием более ранней статьи Сергея Ивановича «Принципы и гипотезы оптики Ньютона», опубликованной еще в 1927 году в журнале «Успехи физических наук». Еще молодым ученым Вавилов заявил о себе как крупный знаток жизни и деятельности Ньютона. Вместе со своей статьей тогда же, в 1927 году, Вавилов опубликовал два оптических труда Ньютона с собственным предисловием к ним. Одновременно вышел в свет в переводе и с комментариями Вавилова капитальный труд Ньютона «Оптика, или Трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света».

Совершенно неожиданно для читателей Сергей Иванович еще в 1927 году доказывал на основании внимательного прочтения оптических работ Ньютона, что тот вовсе не был таким последовательным противником гипотез, каким любил рекомендоваться («Hypotheses non fingo» — гипотез не измышляю). Напротив, во всех его рассуждениях о природе света одна гипотеза сменялась другой.