Семь сувениров

И вот он опять услышал крик, долетающий из закрытой комнаты. Преодолевая усталость, Николай открыл глаза, поднялся с дивана и побрел в сторону коридора. Одеяло при этом окончательно соскользнуло, упало на пол. Перед ним, в сторону коридора, бежал, неизвестно откуда взявшийся кот. Николай шел за ним попятам. Выйдя в коридор, он приблизился к закрытой комнате. Кот замяукал и стал скрести лапой о дверь, пытаясь открыть ее. Как и прошлым вечером, Николай протянул руку, и дверь с легкостью открылась. Николай вошел в комнату вслед за котом, который тут же растворился в полутьме. На этот раз посреди помещения стоял деревянный старинный стул, чем-то похожий на венецианское кресло. На стуле сидела маленькая девочка в красном платье. Откуда-то слышалось нечеткое мяуканье. Волосы девочки, светлые, золотистые, были очень аккуратно расчесаны и ровно распределены по плечам. Она смотрела на Николая, не отрываясь, не моргая. Ее серо-зеленые глаза казались взрослыми, строгими, пронзающими насквозь какой-то необъяснимой острой силой. Руки девочки лежали на коленках. На ее ногах Николай разглядел кожаные серые детские башмачки.

Они смотрели друг на друга и молчали. Проходили минуты. Он все стоял и смотрел на нее. Неожиданно девочка переменила позу. Она подняла левую руку и стала расстегивать пуговицы на манжете. Он внимательно следил за ее движениями. Расстегнув пуговицы, девочка закатала рукав платья и протянула руку, чтобы Николай мог ее разглядеть. На внешней стороне руки он увидел два глубоких розовых шрама. Девочка смотрела на него, не моргая.

– Тебе больно? – спросил Николай.

Девочка ничего не отвечала. Он подошел поближе.

– Тебе больно? – повторил он.

Она улыбнулась и повернула голову в сторону окна. Николай тоже повернул голову и посмотрел в сторону окна. Там, вместо оконной рамы и стекол, он увидел огромный плазменный экран. На экране по темному коридору шел какой-то мужчина. Он был высокого роста, спортивного телосложения, с красивыми вьющимися русыми волосами. Он прошел мимо одной закрытой двери, затем – мимо второй. Николаю показалось, что шел этот человек именно по этой квартире. И был это не кто-нибудь, а Вениамин Волков, еще молодой, лет тридцати пяти, не более. Вот он открыл дверь и зашел в комнату. Комнатой оказалась детская. В детской на полу играла маленькая девочка. Мужчина схватил девочку, начал неслышно кричать и трясти ее изо всех сил. Девочка испугалась, вырвалась, побежала из комнаты. Он побежал за ней. Девочка бежала по темному коридору, спотыкаясь и цепляясь руками за стены. Мужчина догонял ее. Вот они вбежали на кухню и стали кружить вокруг стола. Так они бегали минут пять без остановки. Наконец мужчина догнал девочку, опять стал трясти за плечи. Она оторвалась, отшатнулась и упала на ящик, из которого торчали острые инструменты. Если бы она упала спиной или животом на этот ящик, то, без сомнения, напоролась бы на лезвие ножа, который торчал прямо из центра ящика. Но она лишь коснулась ящика рукой. На какое-то мгновение и девочка, и мужчина застыли, как будто их движения отключил какой-то невидимый оператор или системный администратор. Но вот… Она первая зашевелилась. Николай увидел, как из глубоких ран на ее руке потекли две струи крови. Струи были быстрыми, широкими. Девочка не плакала. Она только смотрела, как на полу образовывалась небольшая лужица. Мужчина быстро подошел к ней, взял на руки и выбежал вместе с ней из кухни. Все погрузилось в темноту.

Николай посмотрел на девочку. Ее глаза застекленели. Рука застыла в воздухе. Она словно превратилась из живой девочки в восковую. Кожа пожелтела, волосы стали похожими на парик. Все изменилось в ней, стало отталкивающим, отвратительным, мертвым. Николай отшатнулся в сторону двери. И тут изо всех углов к нему стали подбираться сухие корни и ветви. Они прорывались из стен, потолка, пола и постепенно съедали всю комнату – стул, девочку, кота, который, как оказалось, неподвижно сидел на подоконнике. Корни пробивали всё насквозь, покрывали всё своей упругой паутиной. Ни девочка, ни кот даже не пошевелились. Николай, видя, что корни медленно подбираются к нему, побежал к выходу и прямо по пути к двери понял, что просыпается.

Он лежал на диване в гостиной. Комната была освещена приглушенным светом торшера. На коленях он увидел «Москва – Петушки», рядом валялось клетчатое одеяло. Он ничего не помнил из того, что видел во сне. Пытался напрягать память, но бесполезно… Единственное, что мелькало в голове, – паутина и еще какой-то человек шел по коридору. Больше ничего. Николай посмотрел на часы в телефоне. Был второй час ночи. Он увидел несколько пропущенных звонков. Один был от Исаева, один от мамы и два от Василисы. Когда он увидел ее номер, то тут же вспомнил о шрамах на ее руке, которые заметил утром прошлого дня… Краснов встал, выключил свет, вышел из квартиры. На улице уже было совсем безлюдно. Город почти что спал. Николай сел в машину и поехал домой.

15