Сексуальный студент по обмену

— О, могу только представить, — закатываю глаза, сжимая по бокам кулаки. — И мне плевать. Вы с Джеки можете жить припеваючи, наслаждаясь вместе каждой достопримечательностью, что мы увидим, мне всё равно, — я слышу, как с шипением произношу её имя, ярость кипит в каждом моём слове.

И судя по тому, что его рот растягивается в мастерской усмешке, он упускает этого.

— Есть что-то ещё — всегда было, — говорит он. — Мы оба это знаем. Я пытался отпустить тебя, потому что ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем я мог когда-либо предложить. Ты достойна всего мира. И теперь, когда я знаю, что не полностью потерял тебя, я удостоверюсь, что ты получишь его. Как насчёт того, чтобы заключить сделку?

Сделку? К примеру, чтобы он отправился в ад, пока я исследую его страну? Как по мне справедливо.

Я решаю не объяснить ему, что он не знает, как заключать сделки, учитывая, что он так и увидел танец, над которым я так упорно работала, я не ходила на выпускной, а Сэмми пришлось распиливать пополам меня во время его магического шоу. Это только подольёт масла к его самолюбию.

— Я слушаю, — это всё, что я говорю ему, акцентируя тоном тот факт, что теперь скучно мне.

— Ты и я проведём много времени вместе в течение следующих нескольких недель, так как насчёт того, чтобы начать всё сначала? Только на эту поездку?

Он приближается, скользя пальцами по моей руке. Я отступаю.

— Нет. Слишком много всего произошло, чтобы обо всём забыть.

Он просто кивает головой.

— Ты абсолютно права, и честно говоря, я не хочу начинать всё заново. Иначе это будет означать, что нужно забыть наше совместное прошлое, а я отказываюсь забывать это когда-либо. Что я действительно хочу сделать, так это всё исправить.

— Я считаю, что лучше в первую очередь постараться просто не облажаться.

— Согласен. Как ты смотришь на то, чтобы дать мне шанс, а тем временем покажу тебе всё, что ты пропустила, и не буду к тебе приставать.

— Серьёзно? — я практически фыркаю. — Я остановлю любую твою попытку. После стольких недель в гипсе, верхняя часть моего тела стала лучше, чем когда-либо, — особенно мой хук справа.

Его взгляд опускается на мою руку, и мрачное выражение омрачает его лицо.

— Я не сомневаюсь в этом, — отвечает он, переводя взгляд к моему лицу. — И я несу всякую чепуху. Я буду полностью откровенен с тобой, Любовь моя.

Мы снова танцуем: он движется вперёд, а я отступаю назад. Но на этот раз он не останавливается и надвигается на меня, пока моя спина вплотную не прижимается к стене.

Поднимаю руку и прижимаю к его груди, но он просто берёт её и медленно подносит к своему рту. У меня подгибаются колени, губы дрожат, но я не останавливаю его, когда он оставляет лёгкий, но долгий поцелуй на внутренней стороне моего запястья.

Я закрываю глаза, сдерживая слёзы, которые вот-вот вырвутся. Мне хочется наорать на него, оттолкнуть, но некая коварная часть моего мозга берёт всё под контроль, лишая меня возможности сделать хоть что-нибудь, кроме как стоять и позволять ему далее бередить болезненные чувства, которые, как я думала, я похоронила.

Кингстон пропускает свои сильные пальцы через мои волосы, а затем кладёт руку мне на затылок и наклоняется к моему уху.

— Я хочу тебя, Эхо, каждую восхитительную, упрямую часть тебя. Я никогда больше не собираюсь сдаваться, потому что знаю, каково это уйти. И теперь, когда ты здесь — ты вернулась, — я слишком эгоистичен, чтобы снова отпустить тебя. Ты моя. Ты стала моей с той ночи, когда рухнула на меня, и я собирался остановить Джеки прошлой ночью, пока не услышал, как открывается твоя дверь. Хороший человек бы извинился, и я сожалею, что играл с твоими чувствами, но мне нужно было увидеть, чувствуешь ли ты всё ещё ко мне хоть что-то. И захлопнув эту дверь, ты доказала то, что я уже знал… я твой.

— Ты не мой, — шепчу я, пытаясь сквозь туман защитить себя от всего, что он только что сказал; слова, за которые раньше я бы отдала всё, что угодно, в его исполнении звучат даже лучше, чем в моих мечтах. Но уже слишком поздно.

— Я докажу это, чего бы оно не стоило. Мы принадлежим друг другу.

И прежде чем у меня появляется шанс всё рационально осмыслить, Кингстон обрушивает на меня свои губы: решительные и страстные. Он глубже зарывается руками в мои волосы и вплотную прижимается ко мне. Я чувствую его повсюду, каждый уголок моего тела, где его тело касается меня, сгорает изнутри.

Он рычит, требуя входа, и я без колебаний поддаюсь. Его язык вторгается внутрь, лаская мой. Я не могу остановить ни эмоции, проходящие сквозь меня, ни сильный стон, исходящий из самой глубины моей души; каждое воспоминание о нём, что я держала взаперти, взрывается внутри меня, поднимаясь на поверхность.

— Нет! — я кричу так сильно, как только могу, и, несмотря на свою вздымающуюся грудь и одышку, грубо разрываю поцелуй.

Он не останавливает меня, но и не отстраняется. Вместо этого, мы просто стоим, по-прежнему соприкасаясь каждым дюймом наших тел. Слёзы катятся у меня из глаз, и как бы сильно он не пытался их стереть, они льются всё сильнее и сильнее.