Science, Strategy and War: The Strategic Theory of John Boyd (Strategy and History)

За последние четыре десятилетия, по мнению различных авторов, произошла смена кунианской научной парадигмы или, по крайней мере, сформировалась новая концептуальная схема, которая в значительной степени дополнила господствующую, и Бойд был близко знаком с этими взглядами. Этот сдвиг был хорошо заметен в такой обсуждаемой и ставшей бестселлером работе, как "Гедель, Эшер, Бах" Дугласа Хофстедтера (1979), влиятельной книге, с которой Бойд был знаком, но Поланьи и Гейзенберг также недвусмысленно намекали на конец ньютоновской парадигмы, а также множество других авторов, представленных в библиографии "Паттернов конфликта", которые одними из первых стали обсуждать современные научные изменения в научно-популярных работах, таких как "Дао физики" Фритьофа Капры (1976), "Эгоистичный ген" Ричарда Докинза (1976), "О. Уилсон".О. Уилсон "О природе человека" (1978) и широко известная книга Ильи Пригожина "Порядок из хаоса" (1984). Вместе с другими бестселлерами, такими как "Переломный момент" Капры: Science, Society and the Rising Culture (1982), "Краткая история времени" Стивена Хокинга (1988), "Слепой часовщик" Докинза, "Хаос" Джеймса Глика (1987) и "Сложность, зарождающаяся наука на границе порядка и хаоса" Митчелла Уолдропа, эти книги ознаменовали собой признание науки в обществе.64

Этот сдвиг можно описать как отход от научного мировоззрения, полностью основанного на тех концепциях, которые часто и по-разному называют картезианскими, ньютоновскими, линейными, аналитическими, объективистскими, редукционистскими, детерминистскими или механистическими, в сторону акцента на изменениях, разнообразии, эволюции, непредсказуемости, сложности, неопределенности, неравновесности и нелинейности.

Ньютоновская парадигма прочно опирается на линейные принципы. Линейная система обладает двумя определяющими математическими характеристиками. Во-первых, она демонстрирует пропорциональность. Вторая характеристика линейных систем заключается в том, что целое равно сумме своих частей. Учитывая набор линейных уравнений и начальные условия, мы можем рассчитать будущие значения переменных. Следовательно, если мы можем описать систему линейной математической моделью, мы можем точно определить ее будущее состояние, исходя из заданного начального состояния.

Редукционизм - важное следствие ньютоновской парадигмы; аналитик разбивает проблему на составные части, решает каждую часть отдельно, а затем суммирует результаты, полученные из частей, чтобы получить общее решение проблемы. Из этого также вытекает принцип репликации, который означает, что одно и то же действие или эксперимент в одних и тех же условиях будет иметь одинаковый результат, что результаты повторяемы и, следовательно, поддаются независимой проверке. Наконец, причина и следствие доказуемы.

Поэтому природа линейных систем такова, что если вы знаете немного об их поведении, то знаете уже многое. Вы можете экстраполировать, менять масштабы и делать прогнозы с уверенностью. Следствием ньютоновской парадигмы является представление о системах как о замкнутых образованиях, изолированных от окружающей среды. Внешние события не влияют на такую систему; единственная динамика - это динамика, возникающая в ее внутренних процессах. Таким образом, аналитик ориентирован на внутренний мир. Это приводит к детерминистскому характеру ньютоновского взгляда. Космическая машина", приходящая в движение, рассматривалась как полностью причинная и детерминированная. Все, что происходило, имело определенную причину и приводило к определенному эффекту, а будущее любой части, в принципе, можно было предсказать с абсолютной уверенностью, если ее состояние в любой момент времени было известно в деталях.

Таким образом, считалось, что мир может быть описан объективно, то есть без упоминания человека-наблюдателя.65 Лаплас предположил, что достаточно разумное существо (или "демон") может постичь любое будущее событие на основе адекватного понимания настоящего. Воспринимающий субъект - это нейтральный наблюдатель, а объект - чистая данность восприятия. Определенный как "зеркало природы", разум считался способным представлять мир через объективное знание, которое было стабильным, определенным и точным.66

С XVII по XX век возникла и воцарилась современная ньютоновская парадигма, организованная вокруг логики детерминизма и укорененная в объективирующем, механистическом, абстрактном и временном способе мышления, проистекающем из естественных наук. Сциентизм стал современной верой, пропагандирующей убеждение, что только научный метод обеспечивает королевскую дорогу к истине, что существует одна законная логика и одна надежная методология, и что в конечном итоге все науки и области интеллектуальной деятельности могут быть объединены в одних и тех же рамках.67